Торквесы стали расходиться. Костас скинул милоть и быстро, нападавшие и не ожидали, сместился к Холту. Тот сделал пробный выпад мечом. Костас отвел удар и ткнул подтоком в пах.
− Тварь! — запоздало отскочил Холт.
Яри пробил паховую вену. Кровь хлестала вовсю.
− Вот тварь, − почти захныкал Холт, зажимая рану. Драться он больше не способен. Разбираться с противником торквес предоставил напарнику.
Керстен не принял боя, юркнул под низкие еловые ветки и побежал. Костас погнался за ним.
Здоровьем торквес не обделен. Бежал быстро, петлял умело, берег дыхание. Каким-то звериным чутьем выбирал дорогу. Не споткнулся, не напоролся на ветку. Высоко вскидывая ноги, перебежал заросшую папоротником прогалину, лихо как через забор перемахнул упавшей ствол. Продрался сквозь завалы поваленных деревьев и замер на другой стороне поджидая. Надеялся по звуку шагов определить преследователя. Костас подобрал сушину и кинул. Сухие ветки ломаясь, затрещали. Керстен с выдохом метнул секиру сарда. Перестарался. Оружие ударилось о сук, упало и завалилось между двумя стволами. Как пропало. Керстен побежал дальше. На бегу сбросил сумку. Глянул на небо в просвет крон. Легкая туча наползала на серпик луны. Затянет, считай, спасся! Найти бы только место где затаится!
Лес поредел и пошел на спуск. Под ногами зачавкала вода. Керстен прибавил ходу и выскочил на берег болотины, побежал краем. В три шага ускорился в попытке перепрыгнуть полынью трясины. Оскользнулся и ухнулся в грязь с головой. Всплыл, отплевываясь. Цепляясь за стебли травы, попытался выбраться. В этот момент подошел Костас.
− Слышь, − обратился к нему Керстен, как ни в чем не бывало. — Помоги! Утянет.
Костас подошел поближе, присел на корточки.
− Браслет отдам, − пообещал торквес. — Ты ведь за ним шел? Твой он!
Керстен все больше оседал в вязкую жижу.
− Руку! Руку дай! — поторопил торквес в отчаянии.
− Держи! — ответил Костас.
Подток яри ударил Керстена в лоб. Тот немо открыл рот. Грязь полилась в черный провал горла. Он перестал барахтаться и трясина утянула его, отметив уход пузырями на поверхности.
Костас вернулся к костру. Дёгг тяжко дышал, здоровой рукой пережимая культю левой.
− Вот суки… укараулили…, − еле шевелил он губами. — Я думал ты за мной…. А это… суки торквесы…
Костас подобрал раздавленную фляжку. Бултыхнул. Жиденько плеснулось вино. Он выдернул пробку и протянул сарду. Тот подхватил посудину и с причмоком выхлебал остатки.
− Не в обиде… за браслет?
− Нет, − одним выдохом ответил Костас.
Удар дирка вскрыл горло сарда до позвонков. Дёгг засипел, пытаясь вздохнуть, широко раскрывая рот. В глазах безмолвный вопрос. И таков же безмолвный ответ. Берешь чужое, держи крепче.
Сард затих. Костас нарубил веток, натаскал сучьев, завалил тело. Затем кинул головню из костра. Огонь взметнулся вверх, до самых макушек дерев. Подождав пока немного прогорит, бросил в пламя вещи сарда. Затем подобрал сброшенную милоть и тоже швырнул в огонь.
Он прошел по кровяному следу шагов полста и наткнулся на Холта. Торквес не сумел перетянуть рану и истек кровью. В последние минуты жизни, движимый страхом, хотел преодолеть небольшой овражек, но так и не решился. Опасался, сил не хватит. Костас столкнул тело вниз.
Постояв, поправил лямки за плечами, перехватил яри и пошел сквозь густые заросли, оставляя скалящийся месяц за левым плечом.
Вскоре выбрался на дорогу, по ней на Вальдийский тракт. Повернуть влево или вправо? И в ту и в другую сторону шагов через двести тракт сворачивал и прятался лесом. Так влево или вправо? Подглядывает в лужу месяц, отсвечивает раскисшая грязь, в тележной колее указательным штрихом блестит вода. С горькой усмешкой Костас подумал, не велик ли подвал для крысы, если она может выбирать куда идти.
Выбрал вправо.
Заплакал дождик. Тихо-тихо.