Ребята чувствовали себя зайцами, которых гонит свора.
— Не останавливайтесь! — крикнул Сызоев. И тут он увидел, что возле спасительного выхода появилась фигура в фиолетовом балахоне. На мгновение Сызоев испугался, но тут же понял, что лучше он приведёт сейчас друзей к этому странному, непонятному и пугающему ящеру, чем они будут бегать по арене, пока не закончатся силы и их не забьют палками. «Побег провалился, — успел подумать Сызоев. — Задача выжить осталась». Пот заливал глаза, и ему не удавалось разглядеть, как ящер реагирует на то, что ребята бегут прямо на него.
— Ты… Уверен?.. — с трудом выговорила Эмма, задыхаясь от быстрого бега.
— Нет, — коротко выпалил Сызоев.
Добежав до прохода, ребята проскользнули мимо ящера со стеком и помчались дальше. Внезапно они почувствовали, что бежать стало сложнее. Каждый шаг давался с трудом, и это состояние не было связано с усталостью.
— Я больше не могу, — прошептала Эмма и рухнула на пол.
Сызоев развернулся. Гений с трудом стоял на ногах, удерживая Ольгу. Ян упал на колени. Ящер в фиолетовом балахоне закрыл собою выход на арену и не мигая смотрел на Сызоева. За его спиной поспешно уводили людей. С каждым мгновением становилось тяжелее дышать. Как на морозе. Лёд всё ближе подбирался к парню. Он ясно слышал хруст замерзающей жизни. Холод змеился и подкрадывался к нему всё ближе и ближе подчиняя. Перестраивая всё вокруг в неведомую и только ему понятную структуру. Пропадали мысли и чувства. Пластами отказывала память. И вот на морозе остался только маленький мальчик, смотрящий влюблёнными глазами в небо. Осталась только мечта, за которую он цеплялся всю жизнь.
«Я хочу стать пилотом», — думал мальчик, ёжась от пронизывающего ветра.
«Я стану пилотом», — шептал окоченевшими губами юноша.
«Я уже пилот», — с трудом вспоминая слова, проговорил мужчина.
«Я — пилот!» — Сызоев поднял голову и встретился с властным взглядом ящера.
«Я пилот, меня зовут Роман Сызоев, я человек, — медленно проговорил он, продолжая глядеть в холодные глаза ящера. — Тебе меня не подчинить. Нет».
Он замотал головой, пытаясь стряхнуть с себя следы чужого взгляда. Не помогло. Тогда он глубоко вздохнул и закричал, взламывая, словно ледокол, лёд чужого влияния:
— НЕ-Е-Е-Е-ЕТ!!
И сразу всё пропало.
Ящер в фиолетовом балахоне равнодушно смотрел на медленно приходящих в себя ребят. Помахивая стеком, словно тросточкой, он скользящим движением сдвинулся в сторону. В открывшийся проход с арены просочились чешуйчатые надзиратели. Взяли ребят в кольцо и под конвоем проводили в пещеру.
— Последним шёл петух. Изрядно пощипанный, но не побеждённый, — с горькой усмешкой прошептал Гений, с трудом переставляя ноги.
Ужин им не принесли.
Завтрак тоже.
Кто же вы такие
Что-то не давало покоя Сызоеву. Будто он упустил ключевую мысль. Проглядел. Увидел что-то важное краем глаза, и тут же забыл. Он прокручивал в голове весь вчерашний день. Вот они проснулись. Пришёл ндраг. Гений с ним говорил.
— Говорил…, — прошептал Сызоев.
Значит, у них есть речь. Сызоев пригладил коротко стриженные волосы. И они как-то нас понимают. При этом не удивляются. Мы же кардинально отличаемся от остальных. Одеждой, которой нет на других людях. Тем, что действуем сплочённо. Мы взаимодействуем друг с другом по-другому. Но их это всё не удивляет. Наоборот… наш надзиратель как будто… хвастается нами перед другими ящерами. Вчера Яном явно хвастались. Выставили бойца на показательный бой.
— Что-то было ещё. Я упустил…
— Ты чего там бормочешь? — пихнул его вбок Гений.
Друзья валялись на лежанке. Гений разглядывал в телефоне сделанные исподтишка фотографии. Вчера он весь вечер строчил в заметках, отключив практически все функции смартфона для сохранности батареи. Сейчас он одной машинально поглаживал Эмму по лодыжкам, которые она сложила ему на живот. Девушка молчала всё утро, периодически проваливаясь в дрёму. Ольга устроилась рядом и, заглядывая в телефон, комментировала каждую фотографию Гению на ухо. Тот улыбался. Ян расхаживал по пещере, то просто размахивая палкой, то отрабатывая удары.
Очень хотелось есть.
Ребята только что поняли, что обед им тоже не принесут. Гений крикнул ящеру: «Это мелко, Хоботов!» и снова уткнулся в телефон. Никто не засмеялся.
— Пытаюсь понять, что я упустил вчера. Вертится в голове… Ребят, давайте вместе подумаем. Вчера Гений пытался говорить с ящером. Мы знаем, что с плёткой — ндраг. С пёрышком — бргет. Что это? Имена, звания? Непонятно. Если бы это было название расы, оно было бы одинаковое для обоих. Значит, в целом ящеры называются не так. То есть это либо звание, либо должность, либо что-то ещё. Не имя. Потом — речь. Получается, они владеют речью и нас понимают. Во всяком случае, вчера поняли. Но ни вот этот, — Сызоев мотнул головой в сторону постоянного соглядатая с пёрышком над ухом. — Ни тот, что был вчера на арене, речью не пользуются. Во всяком случае, мы не слышали. Между собой ндраги тоже не особо разговаривают. Покрикивают, гогочут, но я не слышал, чтобы они говорили фразами. Ни между собой, ни с людьми. Далее — люди. То же самое. Они не говорят. Рычат, вопят, но ни слова. При этом когда Гений вчера заговорил с ящером — он не удивился! Что-то ещё было. Вчера на арене. Вспоминайте. Что вы думали или говорили.