Да-с-с. Я пошла. Нет, это культурно сказать «пошла».
А некультурно - погнала, как в зад... в шею раненая лань, загоняемая собаками.
С ребенком в рюкзачке. С тяжелой сумкой на плече. Шла, пригибаясь, и молилась, чтобы мое чудо не вякнуло.
Оно вякнуло разок. Я - ноль внимания. Сунула в рот пустышку, дитё восторженно задвигало соской и заткнулось. Может, так надо было и раньше?
В общем, с урчащими внедорожниками мы тихо-мирно разминулись, укрывшись с Денькой в раскидистых кустах крушины. Потом я добралась до джипа Царькова. Там и впрямь никого не было.
Положила малыша на заднее сидение, кое-как пристегнув кенгурушку к ремню безопасности за неимением детского креслица. Пусть попробуют оштрафовать! Откуплюсь… с такой-то пачкой денег!
Ну, Бог не выдаст, свинья не съест! И я потихоньку дала по газам.
Меня никто не преследовал, мало-помалу мы выбрались на основную трассу и бодренько завертели колесами. У Макса не машина — мечта. Немецкая мечта, что весьма и весьма неплохо. Сцепка с асфальтом изумительная. Машине только крыльев не хватает. Мотор тихо урчит, несет вперед и хочется взлететь над дорогой.
Каких-то пару часов и лесное житье забудется как дурной сон. Заправок по дороге полно и бензина нам хватит.
Тут бы мне и радоваться, дурехе, — ан нет!
Облегчение не приходило, наоборот, грызло нарастающее чувство острой тревоги. Сердце бухало, как ненормальное, лицо противно онемело, по вискам струился холодный пот.
Как следует пораскинув мозгами, я, вопреки всем правилам ПДД, пересекла разделительную осевую линию и стремительно повернула обратно.
Дело во взгляде... Максим так на выходе на меня посмотрел... словно прощался. Я вспомнила об этом, о других подмеченных деталях, и грудь пронзило болезненным током - нельзя его там бросать!
Издали подъехала к нашей избушке с противоположной стороны просеки и оставила Дениску в кабине, пробираясь поближе с пистолетом в руках и залегая время от времени в густых зарослях. Там достаточно далеко, даже если заорет — не услышат.
Ну что… с Богом!
Странно, возле домика лишь одна машина, вторая куда-то испарилась. Хорошо. Перебежала поближе и засела в палисаднике, в котором пришлые черти горох толкли. Все цветы и клубнику повытоптали.
Цветущая картошка больше не цветет, стебли вмяты в рыхлую землю. По чесноку и луку словно промаршировала рота солдат. Петрушку с укропом зверски проредили. Урожая душистой лесной морковки в этом году трудолюбивой Анечке не видать как своих ушей.
Только в одичавший малинник со жгучей крапивой в мой рост никто умный не совался, одну меня туда нелегкая понесла. Зато со стороны не видно.
Да тут палили, как в итальянском фильме про мафию! Окна выбиты вместе с рамами, в побеленных стенах выбоины от пуль. За домом тянутся кровавые следы, словно тащили большие кули.
Непрерывно озираясь, я обогнула дом, и у меня перехватило дыхание: два убитых амбала лежали в холодке рядом с колодцем и отсыпались навечно. А Макс? Неужели и он?..
Оппа! Так я и думала.
Последний акт драмы, знакомые все лица. Тот самый темный человечек с нижнего этажа, заискивая перед узкоглазым толстяком, бывшим совладельцем Лесиковых фирм, бьет стоящего на коленях Макса ногой в рану:
- Говори, где эта сука со щенком!
- Выкусишь! - Макс свалился наземь, в пыль нашего маленького дворика.
А Макс храбрец... в нашей стране храбрецы долго не живут, но, может, с моей помощью на одного больше останется?
Темноволосый радостно скалился желтыми прокуренными зубами, нарочито медленно обнажая жуткий такой десантный ножик с зазубринами на тыльной стороне:
- А ведь я тебя на ленточки порежу... узкие. Через десять минут ты мне в подробностях рассказывать будешь не только где эта девка обретается, но и где документы из сейфа, и подписи поставишь. Все путем. Еще и умолять будешь, чтоб чистенько добили...
Дальше было будто в плохом кино.
Я выстрелила в голову темноволосой мрази, не думая долго, какая статья за это светит - если грохнут, полная законопослушность перед обществом мне или Максу явно не поможет. Как говаривал один сэнсей, учитель по самообороне: "Лучше неудобно сидеть на скамье подсудимых, чем живописно лежать среди венков". Отдачей меня чуть не снесло.
Либо это было чистое везение, либо провидение, но я попала.
ПОПАЛА, ерш его медь!
Гнусный тип беззвучно рухнул прямо на Макса, забрызгав его не то мозгами, не то кровью. От вида окровавленного затылка сразу стало нехорошо - желудок скрутило жестоким спазмом, и я судорожно пыталась отдышаться, зажимая рот рукой. Это было... кошмарно. Даже в морге такого ужаса не видела.