Тсунаеши отвернулась и снова посмотрела вниз. Меньше всего на свете ей хотелось, чтобы у ее слабости был свидетель, да еще и такой странный. Незнакомец перепрыгнул через ограду, встал почти рядом и тоже посмотрел вниз.
— Если спрыгнешь отсюда, то точно коньки отбросишь. Там, — парень указал пальцем вниз, на чернеющий асфальт, — раньше были пятна. Сейчас они затерлись, но еще недавно были напоминанием о тех, кто решил закончить свою жизнь здесь. Такие слабые, никому не нужные люди.
— Просто отлично, — на грани слышимости выдохнула Тсунаеши, — Только я могла нарваться на крыше ночью на какого-то придурка.
— Как грубо! — хмыкнул парень, ничуть не потеряв своего прекрасного игривого настроения, — Просто ты похожа на такого человека, который мог бы отсюда спрыгнуть. Ты потерянная, несчастная и одинокая!
Происходящее казалось, веселило незнакомца. Он впитывал выражение лица Тсунаеши, чувствовал ее эмоции и радовался этому как ребенок. Маленький, с садисткими наклонностями ребенок. Неожиданно это развеселило Тсуну. Странный парень, что изучает чужие чувства, толкает и смотрит, упадет или нет, вытеснил своим присутствием съедающую изнутри тоску. И Савада улыбнулась, чуть ли не впервые за этот год, по-настоящему. Слова, что были нацелены сделать ей, совершенно незнакомому человеку, больно, вытравили из нее сожаления.
— Мир не так и плох, вообще-то, — сказала Тсуна на прощание.
Икебукуро оказался очень интересным районом. Тут все время что-то да происходило, а ее одноклассники и друзья были втянуты в кучу разных историй и неприятностей. Этот район был наполнен связями, невидимыми нитями, каждая из которых к кому-то да вела. Это стало понятно не сразу, не с первой недели, и даже не в первый месяц. Но, постепенно, Тсунаеши все больше и больше оказалась опутана этими нитями, и вот она уже несется вытаскивать Кида из передряги, в которую тот попал из-за неосторожных слов Саймона, который был чернокожим русским мафиози из кафе русских суши. Иногда так и хотелось спросить себя, да что тут происходит, черт возьми! У любой истории в Икебукуро было хотя бы десять версий, и никогда не было однозначного ответа и достоверного решения.
Савада неплохо вписалась в компанию отаку, хорошо друживших с Масаоми. Ребята выполняли разные заказы, часто для местных банд, и Тсуна иногда моталась с ними, хотя деньги ей были и не нужны. Доля экстрима в старом стиле, совсем без этого ей было уже как-то тускло.
Однажды она случайно спасла от группы бандитов известного по всей Японии актера Касуку Хейваджиму. Симпатичный парень с холодным выражением лица оказался очень добрым и милым в личном общении, и был очень благодарен девушке, которая вступилась за него, хотя и актера такого не знала, просто решила помочь. Касука оказался младшим братом Шизуо, самого сильного человека Икебукуро. Шизуо выбивал долги и фактически был наемником, берущимся за подходящую для себя работу, он был близким другом Танаки, одного из бригады отаку. И именно он познакомил Тсуну с Саймоном, решив, что обязан угостить ее за спасение его младшего брата. Если разбираться, кто с кем и как связан в Икебукуро, можно было сломать мозг, но это было весело.
С каждой пройденной неделей Тсунаеши влюблялась в свой новый дом все больше. Обустраивала квартиру, обживалась. Касука принес в новый дом цветок для подоконника на кухне, новая подруга Рин красивую статуэтку. Кид и Микадо притащили огромного плюшевого львенка, заявив, что похож на Тсуну. Савада долго смотрела на подарок после, зарывалась длинными пальцами в пушистую гриву и старалась не реветь.
Саймон давал скидку в «русских суши» и обеспечил новую в районе девушку стопкой купонов для всех ее возможных друзей. Тсунаеши отшучивалась, что все ее возможные друзья и так питаются у Саймона, а сама хранила цветные листовки с непонятными буквами у себя в квартире. Икебукуро принял ее, как принял до этого Микадо.
Ребята постепенно вводили подругу в курс дела местных банд и группировок. Рюгамино боялся Тсуне говорить, вдруг испугается, она же милая обычная девушка. Но Тсунаеши просветила их о том, что и так все давно поняла, приняла приглашение вступить в Баксы. Рассказывать о своем прошлом Савада не стала, но ее и не спрашивали. На необычные способности друзья реагировали с привычкой. После знакомства с ведьмой Даллахан Селти — Тсуна поняла, что вполне вписывается в их сумасшедший мирок.
Так что, когда в очередной раз по улице разнесся крик Шизуо, Савада даже не поморщилась. Злится приятель, с ним бывает. Тсунаеши уже подходила к повороту, чтобы лично увидеть, что же случилось на этот раз, и не нужна ли ее помощь, когда в нее на полном ходу кто-то врезался. Устоять после такого было невозможно, девушка пролетела несколько метров над асфальтом вместе с незнакомцем.
— Идзааааяяяяя, — громко пропел Хайваджима, отрывая от земли автомат с газировкой.
Тсуна не успела оправиться от крайне не мягкого приземления, но почувствовала, как взвыла интуиция. Шизуо, очевидно, ее даже не заметив, размахнулся и запустил автоматом в их сторону.
Парень, что в нее врезался, дернулся, но, кажется, приложился еще сильнее самой Тсунаеши. Савада вскочила, активировала пламя в ту же секунду, и мощным импульсом отбила тяжелый снаряд.
— Тсуна! — Почти испуганно крикнул Шизуо.
— Совсем рехнулся! — Ругалась обычно спокойная девушка от прилива адреналина.
— Это все этот слизняк Идзая! — Рыкнул приятель.
Тсунаеши обернулась. Незнакомец уже поднялся на ноги и отряхивался с таким видом, будто на нем был одет пошитый на заказ костюм для приемов, а не обычная черная толстовка.
— Неожиданно, — бросил парень в пространство, уставившись на спасительницу.
Саваду он узнал, Орихара вообще ничего не забывал, издержки профессии. Перед глазами встал образ, переполненной боли и печали девушки на краю крыши, одинокая слеза, катящаяся по ее щеке. Такая ранимая там, она совершенно не была похожа на ту, что стояла перед ним. Шатенка с короткой стрижкой пышных волос, яркими глубокими глазами, эта Тсуна была сильной, ругалась матом на Хейваджиму, чего себе мало кто мог позволить, откинула автомат с газировкой на десять метров с такой легкостью, будто в нее каждый день летит что-то подобное.
Девушка была интересной.
Шизуо уже успокоился, по нему было видно, что испугался за подругу, растерял запал. Идзае бы свалить по-тихому, пока тот отвлекся, но что-то не хотелось. И именно тогда он понял, что попал.
С того примечательного дня Саваде стало жить чуточку сложнее. Странному придурку и человеку с суицидальными наклонностями (а иначе заигрывания и свистопляски с Хейваджимой она назвать не могла) она почему-то была любопытна.