Кокорев уныло глядел вниз. После того, что случилось в воскресенье, он был сам не свой и сейчас, наверно, гадал: сообщил командир о его выпивке или нет? Жильцов не сообщил ничего. Ему вдруг стало жаль Кокорева. Как-то уж очень горько прозвучали его слова об одиночестве, и Жильцов поверил, что это не позерство. К тому же весь следующий день Женька Каланджи ходил за ним по пятам и ныл: «Ну, прости ты его, командир, первый же раз! Я с ним уже провел соответственную беседу, честное слово. Ну, можешь ты ради меня?..»
Сейчас Женя сидел сзади слева, возле иллюминатора, правый обзор должен был делать Кокорев. Они уже подлетали к квадрату, откуда Жильцов предполагал начать поиск, летая по кругу и сжимая этот круг. Так он мог охватить большой район, примерно двадцать километров по радиусу.
Как ни странно, такой вариант предложил Кокорев и сделал это легко, будто всю жизнь только и занимался поисками заблудившихся грибников. Конечно, это было куда лучше, чем летать по квадратам. Когда они шли к машине, Каланджи успел шепнуть Жильцову:
— Вот видишь, кое-что соображает все-таки.
— Отстань, Женька, — поморщился Жильцов. — Тебе пора поступать в коллегию адвокатов.
Ему было не до Кокорева и не до Женькиного заступничества. Он сомневался, что девчонка найдется, и знал, что полет будет мучительным для него, потому что ожидание обычно выматывало его сильнее любой, даже самой трудной работы.
Они проходили круг за кругом и временами видели людей, но это были другие люди. По дороге шли дети и махали им. С полей вывозили сено, и женщины поднимали к вертолету головы. Они видели грибников, вышедших на опушку, и грузовую машину-фургон, идущую по лесной дороге к границе, — должно быть, «хлебная»... Еще круг и еще один. Жильцов поглядел на часы — они были в полете полтора часа, и он уже чувствовал ту самую усталость, которая приходила всякий раз, когда надо было ждать...
Вот точно такое же состояние владело им два года назад, когда на участке соседнего отряда была попытка прорыва в сторону границы и человек оторвался от пограничного наряда, ушел, затерялся в лесу, а его обязательно, непременно, во что бы то ни стало надо было найти и взять. Жильцов вылетел с группой преследования. Сзади сидели напуганные ревом двигателя два здоровенных пса, да и солдаты тоже, поди, чувствовали себя не в своей тарелке — что ни говори, а на земле как-то спокойней... Он вел машину и не спешил сажать ее, чтобы группа перекрыла путь наиболее вероятного движения нарушителя — по ручьям и огромному, вытянутому на несколько десятков километров болоту. Он сам искал того человека и через три с лишним часа увидел наконец. Тот прятался под елками, а Жильцов завис над ним, и человек не выдержал и побежал. Все остальное, как говорят спортивные комментаторы, было уже делом техники.
Вот тогда, когда группа преследования кинулась в лесную чащу, Жильцов и почувствовал странную, незнакомую слабость. Потом она появилась еще раз, когда они спасли рыбаков. Он ничего не сказал тогда врачу. Зачем? Слабость прошла быстро, сама собой. Но сегодня — и он мельком подумал об этом — она снова может появиться. Плохо. Значит, все-таки тогда медики были правы...
Он не вздрогнул, не удивился, когда Кокорев закричал: «Есть!» — и, лишь повернув голову и чуть подавшись вправо, увидел зеленый островок среди болота и на нем женщину, отчаянно машущую обеими руками. Его поразила как раз эта отчаянность и еще то, что женщина не бежала, а сидела, и он, развернув машину, еще раз прошел над этим островком и женщиной, а она продолжала махать, запрокинув голову, и вдруг перестала, словно решив, что все это впустую и что ее не заметили...
Садиться на островок было невозможно: на нем росли хилые, но все-таки достаточно высокие березы, к тому же черт его знает, насколько он прочен, этот островок.
— Следите за курсом, — приказал он Кокореву. Ему пришлось долго искать, прежде чем он увидел ровную лесную поляну и посадил машину в густую, никогда не кошенную траву. Стоило открыть дверцу, и в машину ворвался ее пряный запах и еще запахи разогретой солнцем смолы, хвои, грибной плесени.
— Пойдем вдвоем, — сказал он Жене. — А вы пока выходите на связь с ближайшей заставой по УКВ. Скажите, что нашли, но еще неизвестно, она ли это.
Только бы эта девчонка (если это она) не побежала бы со своего островка им навстречу. Вполне может рвануть на радостях совсем в другую сторону, и тогда снова ищи ее.