Вот это и было для Кокорева неожиданным открытием Жильцова. Впрочем, один из последующих дней дал ему в этом открытии больше, чем все предыдущие.
Утро
Вылет был срочным. С утра над морем висел густой туман, и, когда он поднялся, на БИП[1] поступило сообщение, что исчезло одно рыбацкое судно. В тумане суда обычно стояли, лов не вели, — локаторов на них нет, можно столкнуться. И тот траулер — № 22 «Назия» — вроде бы стоял вместе со всеми. Утонуть он не мог: на море было редкое для этой поры безветрие, и вода лежала ровная, словно бы жирная. Начальник штаба отряда вызвал к себе Жильцова и Кокорева, опять они отмечали по карте квадраты, где вела лов совхозная флотилия и где, возможно, могло оказаться пропавшее судно.
Через сорок минут Жильцов поднял вертолет.
Было только одно неудобство: он не мог вести с рыбаками прямую радиосвязь и уже в полете вспомнил, что на борту у него всего один вымпел.
— Пишите, — сказал он Кокореву. — Записку пишите: «Прошу указать сигнальной ракетой возможное направление „Назии”». Написали? Женя, вложи записку в вымпел, мы подходим.
Издалека шесть траулеров были похожи на букашек, расползающихся по ровному полю в разные стороны. Жильцов вел вертолет на пятистах метрах, теперь надо было снизиться и бросить вымпел на палубу. Он начал снижаться с ходу, «по-самолетному», и сразу стали различимы сигналы на траулерах — два черных конуса, означающие, что судно идет с тралом, — и люди, и ящики с рыбой, стоящие на палубе. Зависнуть над каким-либо судном Жильцов не мог: они шли с тралами и не могли остановиться. Тогда он крикнул Каланджи, чтоб тот бросал вымпел на ходу, и повел вертолет вдогон тральщику.
Женя промахнулся, и оранжевая бутылка-вымпел упала в воду метрах в пятнадцати позади судна. Подобрать его рыбаки не смогут, пока не выберут тралы. Жильцов чертыхнулся в переговорное устройство, но ругайся не ругайся — ничего не поправишь.
— Мазила, — сказал он уже спокойней. — Вернемся — куплю тебе детские кольца, и будешь тренироваться в свободное время.
Он начал резко набирать высоту, и Кокорев покосился на него: конечно, командир раздосадован, а вот поди ты — пошутил, и вроде бы самому легче. Ну, правда, помянул всуе нечистую силу. Другой, конечно, на его месте употребил бы куда более мощные выражения! И это почему-то тоже понравилось Кокореву — он и сам не мог бы объяснить почему.
— Какое решение, командир? — спросил он.
— Сядем на островную заставу, — сказал Жильцов. — Здесь недалеко.
Это было неожиданностью. Вместо полета по намеченным квадратам командир хочет посадить вертолет на заставе? Кокорев посмотрел на карту — вот она, островная, километров двадцать.
— Не понял, командир, — сказал он.
— А чего понимать? — ответил Жильцов. — Наберете камешков, обернете тряпками — чем не вымпел? Каланджи я уже не доверяю, попробуйте вы, лейтенант.
Примерно через полчаса они вернулись к флотилии, и Кокорев, стоя возле открытой дверцы, кинул первый самодельный вымпел. Мимо. Второй удар о мачту, и Кокорев увидел, что топовый огонь на ней разлетелся вдребезги. Третий вымпел упал на опустевшую палубу: люди успели спрятаться...
— Что они там копаются? — недовольно спросил Жильцов.
Ракеты все не было. Жильцов смотрел вниз: рыбаки сгрудились на палубе, наконец один из них побежал в рубку. Неграмотные они там, что ли? Наконец в сторону вылетела желтая ракета, и Жильцов развернул машину. Слава богу, очухались! Его злило, что рыбаки как ни в чем не бывало продолжали тралить, их будто бы не беспокоило, куда девалась «Назия», — ничего, пограничники найдут и выручат, если что. Привыкли ездить в рай на чужом горбу, черт возьми.
— Мы идем в другой квадрат, командир, — сказал Кокорев. — Они могут и ошибиться.
— А могут и не ошибиться, — ответил Жильшов. — Пошукаем малость. Вы отмечаете курс?
— Да.
Они должны были искать «Назию» в море, но ракета показала направление на берег, и Жильцов повел вертолет к берегу. Кокорев подумал, что сейчас морские заставы и посты технического наблюдения начнут передавать на БИП сообщения о проходе вертолета, и оперативный дежурный побежит к начальнику штаба, и они подумают, что старшему лейтенанту пришла в голову какая-то блажь, и по рации последует строгий запрос...
— Вон она, — спокойно сказал Жильцов и опять начал резко снижать машину. Судно стояло возле одинокого бревенчатого, вытянутого в море причала. Жильцов прошел так низко, что люди на судне отвернулись и закрыли лица от урагана, поднятого лопастями. Но Жильцов успел разглядеть и номер, и название судна — «Назия».