— С учетом тротуаров получается двенадцать метров и двадцать сантиметров! — кричит мне Ахмед. — Запиши.
У меня нет бумаги и карандаша, так что я просто киваю.
— Ладно, теперь давай измерим без тротуаров, — командует он.
Ирадж и второй парнишка начинают работать рулеткой. Машины продолжают скапливаться, суета привлекает множество людей. Проект Ахмеда застопорил движение, никто не может пройти через переулок.
— Какая ширина? — кричит Ахмед Ираджу.
— Девять с половиной метров.
Ахмед поворачивается к одному из взрослых со словами:
— Не могу полностью доверять этому парнишке. Не подержите ли вы конец рулетки?
Мужчина переходит улицу и отбирает у Ираджа рулетку, а тот бежит к Ахмеду, чтобы сказать, что он все делал правильно. Ахмед улыбается, указывает на меня и говорит:
— Иди к нему.
Ирадж подходит ко мне. По его улыбке видно, что он вдруг понимает, чем занимается Ахмед. Ахмед спрашивает:
— Сколько сейчас получилось?
— Девять и шесть десятых метра, — говорит взрослый.
Ахмед поворачивается к Ираджу и насмешливо смотрит на него. Ирадж улыбается и пожимает плечами. Ахмед спрашивает второго взрослого:
— Вы на самом краю тротуара?
— Да, — отвечает тот.
Ахмед подходит и изучает положение рулетки. Люди наугад разделяются на две группы и встают за измерителями. Все глаза прикованы к рулетке.
— Сюда, левее, — командует какой-то парень, прищурив глаз и пытаясь представить себе прямую линию между двумя измерителями.
— Нет, нет, слишком далеко! — вопит другой парень с противоположного конца переулка.
Измеритель отходит на несколько сантиметров. Некоторые принимаются доказывать, что теперь линия слегка изогнута.
— Трудно сказать, — замечает Ахмед. — Мы пытаемся постичь прямизну воображаемой линии. Американцы выстрелили человека прямо с Земли на Луну, а мы не в состоянии провести прямую линию.
Он смотрит на Ираджа и спрашивает:
— Ты знаешь, почему американцам это удалось?
Ирадж истово кивает и говорит:
— Да, сэр. Потому что американцы — самый дисциплинированный народ на свете!
Один парень из толпы выкрикивает, что он каменщик и может сделать это с закрытыми глазами. Он берет один конец рулетки и дергает его пару раз у края тротуара, а затем говорит:
— Вот, теперь у вас прямая линия.
Линия действительно кажется прямой.
— Сколько получилось? — спрашивает Ахмед.
— Девять и четыре десятых метра, — отвечает каменщик.
— Вот об этом-то я и говорю! — ликует Ахмед. — Ширина переулка не десять метров.
Я осматриваюсь по сторонам и вижу, что в переулке собралось по меньшей мере пятьдесят человек. Движение транспорта полностью перекрыто, но, похоже, никого это не беспокоит.
— А это важно? — спрашивает кто-то.
— Конечно важно! — с неподдельной тревогой в голосе говорит Ахмед. — Это может оказать критическое влияние на цены. Стоимость домов зависит от ширины улицы, на которой они построены. Город может объявить, что все дома в этом переулке стоят по крайней мере на пятьдесят тысяч туманов меньше, чем цена, по которой люди пытаются их продать.
— Но город не занимается такими вещами, — говорит один.
— Вы уверены? — спрашивает другой.
— Разумеется, занимается! — выкрикивает кто-то еще.
— Что же нам делать?
— Надо измерить ширину каждой улицы и быть готовыми представить доказательство, что все дома в этом городе имеют завышенную цену.
Меня душит смех, но я сдерживаюсь. Я замечаю в глазах Ахмеда огонек, который мне хорошо знаком. Один мужчина говорит, что не собирается продавать свой дом, но если надумает, то даже сам мэр не заставит его снизить цену. Какая-то женщина говорит, что они с мужем только что купили дом в этом квартале, и, если бы знали, что переулок уже того, что написано, они поискали бы в другом месте. Каменщик пытается убедить всех в том, что несколько сантиметров ничего не значат, но его никто не слушает. Ахмед полностью отстранился от дискуссии. Он с ухмылкой смотрит на нас с Ираджем. Мы ухмыляемся в ответ.
17
ДОКАЖИТЕ СВОЮ НЕВИНОВНОСТЬ
Утром мать шепчет отцу, что мы с Ахмедом можем нарваться на серьезные неприятности и она до смерти напугана этим.
— Я слышала, как они говорили об убийстве человека с рацией, — сообщает она испуганным голосом. — Тебе надо потолковать с ним, и с Ахмедом тоже. Они молодые, неопытные и чересчур горячие. Нельзя, чтобы это продолжалось. Ты знаешь, что они ходили на могилу Доктора?