Увести!
Заречнев, ошарашенный быстротой и чудовищной несправедливостью принятого решения, молча брел по темным коридорам тюрьмы, а его голове навязчиво крутилась мысль:
"Может, все-таки стоило убить их всех там, возле мельницы? Может, все-таки стоило"?
Уже вечером за осужденными прилетел аэрозак — Великая Империя, действительно, не очень-то охотно тратила свои ресурсы на преступников. Сашку и еще с десяток мужчин затолкали в тесную коробку воздушной тюрьмы; впрочем, воздушное вынужденное путешествие долгим не было — примерно через час заключенных выгрузили прямо на взлетно-посадочной полосе, у трапа пузатого "челнока".
Не дав толком осмотреться, Александра, вместе с другими заключенными, "помогая", когда нужно, прикладами, погнали по длинной металлической ленте вверх, в темное и душное нутро аэрокосмического судна.
Пилот на взлете особо не церемонился — заключенных вдавило в кресла так, что у Сашки потемнело в глазах, а стоны мужчин и женщин начали раздаваться со всего длинного ряда вынужденных "космонавтов".
— Богомолы, будь они неладны! Опять эти чертовы богомолы! — сквернословил где-то недалеко от Александра хриплым мужским голосом один из зека. — Будь проклята эта жучинная раса! Если этот жук взлетает так, то какой будет его посадка?
— Посадки не будет! — назидательно ответил ему кто-то другой. — Нас доставят в большой транспортный корабль, а он — на орбите!
Первый заключенный пробормотал что-то неразборчивое, очевидно, снова ругался…
…Размеры космической тюрьмы "с ходу" определить было сложно.
Ясно пока было только одно — она очень большая, но вот насколько…. Сашку вместе со всеми осужденными долго водили по коридорам разных уровней. Время от времени конвой останавливался, открывалась очередная дверь, в чреве металлической коробки исчезал один или насколько заключенных.
Сашкина камера "нашлась" одной из последних.
"Второгодник" шагнул вперед, почувствовал, как холодная дверь толкнула его в лопатки, услышал щелчок электромеханического замка.
В камере космической тюрьмы было четыре узких металлических топчана, три из которых были заняты.
Заречнев оценивающе посмотрел на своих сокамерников.
Крепкие мужики, примерно одного с ним возраста. У всех троих — короткие жесткие ёршики волос, из-под незнакомой Сашке формы выпирают бугры мышц — везде, где можно, и где нельзя.
"А те, из охраны Маялы — они были посуше этих"! — неожиданно кольнула его мысль. — "Интересно, в каких войсках Великой Империи солдат "раскачивают" и раскармливают, словно быков в хозяйстве отставного майора? Для каких целей?
И все-таки….. Странно все это…. Маяла не прилетела так "удачно", что первое, что приходит в голову — все это подстроила она и её папаша. Теперь вот эти "быки", обожравшиеся стероидов. Явно они в этой камере не случайно.
Ладно….. Даст Бог, выпутаюсь, спрошу у неё, почему она не прилетела, как обещала и что делают в этой камере местные Шварценеггеры".
— Чё стоишь, молчишь? — прервал его размышления один из солдат — "качков". — Говна, что ли, в рот набрал?
— Не зли его! — подал голос другой. — А то он обидится и выплюнет дерьмо прямо на нас!
Все трое гулко захохотали.
Сашка вздохнул, но глаз не опустил.
— Какая из кроватей свободна? — спокойно спросил он, глядя в глаза третьего, который все время молчал и которого он каким-то внутренним чутьем определил как неформального лидера этой тройки.
— Никакая! — голос у "неформала" был ровным, лишенным каких-либо эмоций. — Все эти кровати — наши!
— А я? Как же я?
— Ты будешь спать на полу!
Сашка вдруг почувствовал легкий нервный озноб, он уже знал, что невидимые "мурашки", спешащие куда-то по коже его спины — предвестники чего-то очень нехорошего и весь гнев, скопившийся в нем за последние дни, вот-вот прорвет "плотину". Знал, но намеренно пошел на конфликт — накопившаяся в нем энергия бешенства требовала скорейшего выхода.
— Да холодно на полу-то! — "отмороженный" явно ерничал.
Бывшие солдаты почему-то не почувствовали мгновенной перемены в его настроении.
— Ты будешь спать на полу, если мы тебе это позволим! — назидательно-высокомерно продолжил "старший". — А позволим мы тебе это только в одном случае — ты нам заплатишь!
— У меня нет денег! Мне нечем платить! — угрюмо ответил землянин, отчетливо понимая, однако, к чему именно клонит бывший солдат.