За дверью послышался посторонний шум, на который её Господин ненадолго отвлёкся. Затем шум стих, и Яна вернулась к тому, на чём остановилась — она продолжила таять под взглядом своего Повелителя.
Но через пару минут входная дверь широко распахнулась от мощного удара ногой, и в неё вальяжно вошел молодой парень. По-хозяйски оглянулся, задержал свой похотливый взгляд на обнажённой Яне, заставив ту прошипеть от такой неприкрытой наглости.
Как он посмел глазеть на собственность Повелителя?! Тварь! Какого хера он здесь делает? Пришел испортить их с Хозяином праздник? Если бы на Яне не было ошейника, она бы испепелила этого урода!
Её повелитель взглянул на непрошенного гостя, и раздражённо покачал головой.
— Зря ты пришёл сюда, парень. — Хмыкнул Георгий Третий.
И Яна порадовалась за своего Хозяина. Какой же он сильный, спокойный, уверенный. Она знала, Господин сейчас быстро расплавит мозги этому наглецу, и они смогут спокойно продолжить. Никто не сможет противиться Дару Повелителя. Никто не сможет противиться ему! Он сильный, смелый, красивый. Она сделала правильный выбор, отдав предпочтение своему Господину.
— Так вот какой ты, барон. Не хочешь побыть моей шавкой? — Самоуверенно произнёс глупый мальчишка и сделал спокойный шаг в комнату, навстречу своей смерти…
Глава 19. Баронесса
Самое сложное, это, наверное, было сдержаться и не убить этих двух охранников-дебилов. Как только дверь в нашу камеру открылась, я кинулся навстречу своим тюремщикам, сунул одному в висок костяшками кулака, второму точно в подбородок и добавил чуток в нос, слишком чёрствым и тренированным мне показался его квадратный, волевой подбородок…
Два расслабленных парня в камуфляже, берцах и с ржавыми автоматами на плечах, закатили глаза, словно невинные девочки, услышавшие впервые слово «член», и прилегли отдохнуть на дощатый пол. Как можно так запустить своё оружие? Оно вообще в рабочем состоянии, или просто висит на них как аксессуар? Я удивлённо покачал головой, глядя на это кощунство и прислонился к стене ненадолго, чтобы перевести дух.
Этих двоих я вырубил легко, относительно легко. Они даже не успели понять, что произошло. Затем метнулся в соседнюю камеру, распахнул дверь, ожидая увидеть там Янку, но наткнулся лишь на какого-то деда, воняющего как взорвавшийся спиртовой завод.
— Ты кто?
—Я — Семёныч. Да меня здесь все знают! — Гордо ответил пердун и смачно отрыгнулся. — А ты кто?
— Где девчонка, которая была здесь? — Проигнорировал я его вопрос.
— Дык, уже дней пять как гостит в доме нашего барона. Говорят, он там её и в хвост и в гриву чихвостит. — Дед довольно улыбнулся, словно это он чихвостил красотку, а не барон, и я едва сдержался, чтобы не размазать эту довольную ухмылку по его морде, вбив её своим кулаком прямо ему в мозг.
Я злился на него, на двух оглушённых охранников, на барона, на Янку, за то, что она потащилась сюда… Я злился на себя, за то, что вместо того чтобы выбраться из этого подвала я целую неделю развлекался с рыженькой сокамерницей. Ну ладно, не неделю… Первые несколько дней я был дохлый, как рыба, выброшенная на берег. Но потом-то…
Да что я потом мог сделать? Привлечь внимание охраны, заставить войти в камеру и сразиться с ними… Вряд ли. Даже сейчас после короткого ускорения и всего трёх ударов, я чуть сам не слёг рядом с ними, едва не свалившись в обморок от перенапряжения. Меня повело, колыхнуло, в глазах потемнело, пришлось упираться в стеночку, и только вовремя подскочившая ко мне рыжая, удержала меня от позорного падения.
Да, трахаться и сражаться — это совсем не одно и то же… И это сегодня. Вчера сил у меня было ещё меньше. Тело более-менее восстановилось внешне, а вот внутренние резервы, похоже что нет. Наверняка, в организме банально не хватало материала и питательных веществ, Регенерация же не может работать из воздуха, а крови я в Янку перелил дохера.
Блядь! Хватит заниматься самобичеванием! От этого не легче. Но я всё равно чувствовал какую-то ответственность за Яну, словно именно я потащил девчонку за собой в эту сраную армию…
Снова чуть закружилась голова. Я подошёл к крану в углу камеры деда, присосался к нему (не к деду, к крану!) и долго пил, не отрываясь. Мне бы пожрать нормально… Сука! Не о том я думаю, нужно найти девчонку.
— Сонь!
— Да, Майки? — Девчонка выпрыгнула передо мной, как чёртик из табакерки, изрядно порадовав деда своим обнажённым видом.
— Ты знаешь, где тут дом вашего барона?
— Да что тут знать? Знаю, конечно!
— Расскажешь, как к нему пройти?
— Я покажу! — Согласилась она, радуясь то ли своему неожиданному освобождению, то ли тому, что я не стал сбегать а решил идти в дом барона и явно не с очень хорошими намерениями.
Из тюрьмы… Да никакая это не тюрьма была. Две комнаты в подвальном помещении каменного двухэтажного здания, похожего на казарму, охотничий домик или большую сторожку во дворе баронского поместья, как раз для вот таких как я или как Соня «гостей».
Мы выбрались наружу и я огляделся. Большая зелёная территория, павлины, лебеди в маленьком пруду, небольшая ровная речушка, деревья, стриженные красивые кусты. Возле нашей «тюрьмы» бегали куры и гуси, что совсем не гармонировало с культурной частью поместья, словно это отдельная территория. А за прудом с лебедями виднелся большой дом самого барона.
— Нам туда. — Кивнула рыжая в сторону большого жилого дома с фонтаном, широкой подъездной дорожкой и живописными высокими колоннами.
— А где вся охрана и люди? — Задал я риторический вопрос, но Соня всё равно пожала плечами в ответ.
Хотя, справа была большая конюшня, и там два человека обхаживали лошадей. А слева за деревьями виднелся большой загон с десятком крупных быков с сумасшедше огромными рогами. И там тоже суетилось несколько человек, совсем не обращающих на нас внимания. А барон у нас любитель животных, однако. Не только девственниц.
— Пойдём. — Я взял девушку за руку.
— Куда? — Испуганно вытаращилась она на меня и попыталась вырваться.
— В дом.
— Вот так, у всех на виду? Я же голая!
— У кого «у всех»? Да и думаю, к такому зрелищу здесь привыкли. Или как ты думала, тебя доставят в дом хозяина? В карете с тройкой белоснежных лошадей.
— Нет, но… — Он задумалась.
— Ты и твой сопровождающий. Как раз. — Я показал жестом на себя, и мы двинулись в сторону дома.
Мы обогнули небольшой пруд, зашли сбоку дома, и двинулись к неприметному заднему входу. Через парадный входить не стали, не настолько я был самоуверен и нагл. Но я оказался прав, никто нами даже не заинтересовался. Конюхи копошились с лошадьми, садовник с кустами, два охранника на центральном входе курили возле фонтана. Молодой скользнул издалека по фигуре девушки взглядом, а старый отвесил ему отцовского леща и они оба отвернулись.
Возле заднего входа два человека разгружали ржавенький пикап. Один подавал ящики с провизией, другой сносил их в подвал, из которого доносились звуки и запахи кухни, звон посуды и гомон суетящихся там люей. Подготовка к празднику, похоже, шла полным ходом. Мой желудок требовательно заурчал, и я ненароком сглотнул заполнившую мой рот предательскую слюну. Не сейчас…
Усатый пожилой мужичок в кузове пикапа, на миг оторвался от работы, пробежался взглядом по Сонькиной фигурке, задержавшись в районе груди, хмыкнул в свои седые усы, покрутил их, покачал головой и снова стал складировать ящики.
Мы протиснулись в приоткрытую дверь, и пошли по ступеням на второй этаж. Было не сложно. Наверняка, никто даже не мог подумать, что от нас может исходить какая-то угроза. Да тут действительно сложно было что-то заподозрить. Слишком нагло, нелепо и открыто мы действовали.
Мы спокойно поднялись наверх, не спеша и не таясь прошли парочку коридоров, и наткнулись возле одной из дверей на двух скучающих охранников. Похоже, мы пришли. Это или комната барона, или его пленницы, больше охранять было некого, надеюсь.