— Для чего?
— Чтобы ты спал спокойно, мой любимый и уважаемый недруг. Видишь, я честен с тобой и справедлив.
Я снова дёрнулся. Попытался.
Тяжёлый удар в грудь отшвырнул меня назад и приложил о каменную стену, чуть не расквасив как мотылька о лобовое стекло авто. Крепкие у Гриши стены! Я всё ещё не мог пошевелиться, что-то, вернее кто-то из подручных Николь меня крепко держал.
Холодок успел пробежать по спине, Николь на ускорении приблизилась, выхватила мой черный клинок из моей руки и проткнула мне печень, пришпилив к стенке как бабочку. Сука! Скорость. Скорость всего лишь чуть ниже моей. Примерно, как у моих Шавок, может, чуточку ниже.
— Не рыпайся, Майки! Будет только больнее.
За её спиной выросли белые полупрозрачные крылья. Белый, горящий холодом, взгляд уставился на меня. Прозрачный белый меч, сотканный из воздуха два раза полоснул меня по конечностям, отсекая и прижигая сразу мои раны, чтобы я не сдох от кровопотери.
— Прости, это временная мера. Ручки потом прирастут обратно, ты же знаешь. Это, чтобы всё обошлось без эксцессов, как в прошлый раз. В этот раз я буду предельно осторожен. Я не дурак, Майки.
— Ты говоришь о себе в мужском роде… — Заметил я.
— Заткнись… — Николь изучающе уставилась на моё пришпиленное к стене тельце. — Где тут у тебя есть свободное место?
Она разорвала одежду на моём боку, внимательно присмотрелась, достала откуда-то маленький нож и принялась рисовать Узор на моем теле. Сука! Якорь для Перерождения. Она хочет переродиться в моём теле?
— Нахера тебе якорь на мне?
— О! Я вижу ты покопался в моих записях... И как тебе? Что-то понял?
— Много чего, Макар...
— Наконец ты понял. — Лицо Николь довольно улыбнулось мне. — Давно догадался?
— Не знаю, может и давно... — Вздохнул я и отвернулся в сторону. — Не хотел верить до последнего, что ты мог так поступить с дочерью. Заставлял себя не верить и отгонял эту мысль от себя. Я любил её, Макар.
— Я тоже, Майки. Я тоже её любил. А ты её убил!
— Я?
— Ты! — Твёрдо произнёс Макар в теле своей дочери, то ли пытаясь убедить себя, то ли действительно обвиняя меня. — Не уничтожь ты мою прежнюю оболочку, Николь была бы жива.
— Сука ты! И как давно ты в ней? Как быстро работает перерождение?
— Секунда в секунду. — Макар пожал плечами, не отрываясь от работы. — Так что давно, сразу после гибели моего прошлого тела. Готово!
Он приложил руку к якорю на моём теле, и активировал его, влив немного своей силы.
— И что теперь? — С горечь в голосе произнёс я, и посмотрел в лицо, которое так недавно принадлежало Николь. — Думаешь, я теперь не смогу тебя убить, только потому, что ты можешь переродиться во мне?
А ведь могу, на самом деле. Просто спалю Узор и всё, сделаю его бесполезным. Он это должен знать. Тогда что он задумал?
Макар/Николь выпрямился, усмехнулся и лёгким движением перерезал себе глотку своим полупрозрачным клинком. Где-то под его одеждой полыхнул Узор Перерождения, а на моём боку ярко засиял Узор, выполняющий функцию якоря для Перерождения Макара.
«Сука!» — Это была моя последняя мысль, прежде чем моё сознание погасло…
Глава 24. Финал
Я вспомнил свой сон. Странный сон, который снился мне как раз перед тем, как ко мне в комнату пришла Яна. Это было всего за несколько часов до нападения. Почему я только сейчас вспомнил этот сон? Не сон… Или не совсем сон. Я лежал в кровати и думал, как ещё можно использовать Взор.
Старик с палкой, защитная сфера — нахера все эти условности, если я просто чистый голый разум! Энергия, информация. Если я не обрекаю себя в форму, у меня нет формы… Меня невозможно увидеть и ранить. Наверное… Я словно коснулся своего Взора, оторвался от тела и полетел… Словно во сне…
Неожиданно, в мою не самую умную, а откровенно говоря, глупую голову, пришла идея найти Машу… Всегда странные, но порой интересные мысли приходят ко мне во сне. Найти Машу…
Не Машу, а её разум. Разум — это ведь информация. Интересно, души существуют? Я ведь как-то попал в этот мир. Не думаю, что моя душа летела сквозь пласты времени, сквозь червоточины реальности, сквозь переплетения религий и верований… В души я не верю. А вот в информацию… Как ни странно, верю. Информация вечна.
Разум Маши я почувствовал сразу. Далеко, очень далеко, не в этом мире, не в этой реальности… Коснулся её и потянулся навстречу. Словно через тугую мембрану, пришлось преодолеть какое-то сопротивление, и я полетел. Сквозь миллиарды звёзд и галактик, сквозь космос и пустоту. Странно… Но это ведь сон, значит, не так уж и странно.
— Привет, Майки…
— Привет, Маш.
— Как там без меня?
— Где там?
— В мире живых. — Отвечает Мария и забавно хмыкает.
— Ты знаешь, что мертва?
Это был странный разговор. Пустота, непроглядная темнота, и только на периферии моего зрения (Взора) где-то далеко искрят вспышки чужих сознаний. Я не вижу Машу, но я знаю, она рядом, я чувствую её и могу с ней говорить, словно мы стоим друг напротив друга. У меня нет тела, у неё тоже. Мы два голых разума в бесконечной пустоте.
— Я же не дура. Я всё понимаю. Я всё помню. Я всё ещё чувствую… — Раздаётся её грустный голосок в моей голове. Не голове, но это не важно. — Тут холодно…
Захотелось обнять её, прижать к себе… Я её любил. Любил её вредный, несносный характер и нелогичные, порой абсурдные поступки… Но я не мог обнять. Я всего лишь голый разум, гуляющий здесь как воришка, меня не должно здесь быть…
— Кто тебя убил, Маш?
— Майки... — Она улыбается, я это чувствую. — Ты думаешь, так всё просто? Задал вопрос и получил ответ?
— Почему нет?
— Потому что на него нет простого ответа. Всё слишком сложно… Уходи. Тебе пора…
Она оттолкнула меня, и я поплыл дальше...
— Прощай, Майки… Я любила тебя… Не оглядывайся назад…
Я ощущаю себя сраным Орфеем. Не оглядывайся… Было бы куда оглядываться. Тут только Тьма. И информация… Столько информации в этой пустоте, столько разумов вокруг… Миллионы, миллиарды, триллионы…
Что они все здесь делают в этой пустоте, какая цель их существования? Может рано или поздно они объединятся во что-то большее? В какой-то сверхразум. Станут Богом или Разумной Сущностью. Через миллиарды лет. Может быть. Я бы так не хотел. По крайней мере, не сейчас.
Здесь мне делать нечего, пора домой… Я потянул за тоненькую ниточку и полетел в сторону дома, сквозь миллиарды звёзд… Почти полетел… Рядом с Машей я чувствовал что-то родное и знакомое… Не Машу, что-то… кого-то ещё.
Я оглянулся…
«Не оглядывайся» — Говорила Маша… Словно хотела, чтобы я оглянулся. Я ведь никогда никого не слушаюсь.
— Привет, Майки!
Она была грустной... Я чувствовал это. Чувствовал её боль, печаль, отчаяние, сожаление. Я ощущал её образ перед своими глазами, которых у меня не было, я ведь голый разум. Значит, в своём разуме, не перед глазами…
— Ты же не мертва... Николь.
— Думаешь? Тогда почему я здесь, по-твоему?
— Потому, что это сон.
Теперь я точно был в этом уверен. Николь ведь была жива, она несколько часов назад стояла передо мной на дороге возле поместья Гриши.
— Я люблю тебя, Майки! Не успела сказать тебе это тогда, скажу теперь. Спасибо, что проведал меня. Живые здесь бывают редко...
Живые... Это точно странный сраный сон...
Я открыл глаза. Сердце бешено стучало, на лбу выступила холодная испарина... Такое чувство, что я предал Николь, а не она меня. Странное чувство... Может поговорить с ней? Здесь, в реальности, не во сне. Смешно... Не поздно ли? Да и зачем…
А потом на краю кровати я увидел Яну, и странный сон ушёл на задний план, на задворки сознания. Реальный мир важнее, чем странные сны. В реальном мире нам предстояла серьёзная схватка.