Это был очень серьезный прокол, и ему придется серьезно разговаривать с несколькими людьми, включая начальника участка. Он отправил людей на поиски в ночной Уиллсден: уйти далеко Савл не мог. На всякий случай отправил Баркера к Пейджу на скучное дежурство на месте преступления. Мало ли, Савл окажется настолько туп, что вернется домой.
Кажется, так и получилось. Но это был не тот Савл, которого он допрашивал. Конечно, Кроули порой делал ошибки, недооценивал людей, но не настолько же! Это невозможно. Что-то свело Савла с ума, наделило его сумасшедшей силой, превратило из мальчика, с которым говорил Кроули, в дикого убийцу, устроившего кровавую бойню.
Почему он не убежал? Кроули не мог этого понять. Он тер глаза руками, пока они не заболели. Он представил себе, что Савл вернулся в квартиру – измученный, ничего не понимающий. Может, он хотел что-то вспомнить или что-то исправить. Открыв дверь и увидев человека в форме, он должен был убежать или рухнуть на пол, закричать, заплакать, залиться соплями.
Вместо этого он за долю секунды оторвал констеблю Пейджу голову. Кроули вздрогнул. Глаза он закрыл, но отвратительная картинка никуда не девалась. Савл тихо закрыл за собой дверь, повернулся к констеблю Баркеру, который на мгновение оцепенел, глядя на него, ударил его в лицо так, что тот отлетел на пять футов, подошел к обмякшему телу и исколотил его.
Констебль Пейдж, приземистый глуповатый человек, был новичком в полиции. Он вечно болтал и пересказывал тупые анекдоты. Часто расистские, хотя его девушка была мулатка. Баркер был вечным рядовым, много лет прослужил в полиции, но никаких выводов не сделал и менять профессию не планировал. Кроули знал всех своих людей.
В участке было мрачно. Не столько из-за шока, сколько из-за непонимания, что делать дальше. Люди не привыкли к смерти.
Кроули уронил лицо в ладони. Он не знал, где Савл, и не представлял, что делать дальше.
Глава 8
Над переулком, где сидели, переваривая пищу, Крысиный король с Савлом, плыли грязные, жирные облака. Савлу теперь все казалось грязным. От одежды, волос и кожи несло после полутора суток, проведенных неизвестно где, а теперь грязь проникла и внутрь. Пока он выискивал в грязи еду, она как будто окрасила все вокруг. Но новый грязный мир казался теперь прекрасным. Грязь его не пугала.
«Чистота противна природе и потому вредна», – читал где-то Савл. Теперь эта фраза приобрела смысл. Впервые в жизни он видел мир в его естественной – и противоестественной – грязи.
Он чувствовал, как пахнет от него самого. Выдохшиеся пары спиртного, давным-давно пролитого на одежду, жидкая грязь, размазанная по крыше, гниющие объедки… и что-то еще. Животные ноты в его поте. Что-то от того запаха, который появился в его камере вместе с Крысиным королем. Может быть, это только казалось. Может быть, от Савла пахло только слабым запахом дезодоранта. Но он чувствовал исходящий от него крысиный дух.
Крысиный король прислонился к мусорным мешкам и посмотрел в небо.
– Может быть, – вдруг сказал он, – нам придется рвать когти. Готов?
Савл кивнул.
– Ты хотел мне что-то рассказать.
– Знаю. Но пока я не стану тратить на это время. Я должен научить тебя быть крысой. Ты еле-еле открыл глазенки. Маленький голый крысеныш. Так что… – Он поднялся. – Может, вздремнем немного? И заодно захватим чего-нибудь перекусить. – Он сунул в карман кусок кекса.
Потом Крысиный король повернулся лицом к стене. Выбрал угол между двумя стенами, расклинился в нем немыслимым образом и полез наверх. Забравшись на самый верх, футов на двадцать, он встал, изящно переступая между ржавыми витками колючей проволоки, как между цветами. Присел, поманил Савла.
Савл подошел к стене. Сжал зубы и упрямо выставил вперед нижнюю челюсть. Изо всех сил прижался к стене, чувствуя, как плоть вжимается в кирпич. Вытянул руки вверх. Как крыса. Двигаться, тянуться, сжиматься, как крыса. Он вцепился в щель между кирпичами и подтянулся с неожиданной силой. Щеки раздувались от натуги, ноги скребли по стене, но все же он двигался вверх по стене, пусть и без всякого изящества. Он захрипел, но тут же услышал предостерегающее шипение. Снова потянулся правой рукой вверх и почувствовал резкий запах крысиного пота от своих подмышек. Нога соскользнула, он задрожал и сорвался, но его подхватили и втащили прямо в колючую проволоку.
– Неплохо, крысеныш. Посмотри, на что ты способен, когда брюхо набито. Почти доверху долез!
Савл ощутил прилив гордости.
Под ними оказался небольшой внутренний дворик, со всех сторон окруженный грязными стенами. Новый взгляд Савла оценил великолепие застарелой грязи. По всем углам расползались пятна плесени. Уголок огромного города сдавался грязи. Под стеной сидели старые куклы, глядя на оловянно-серую крышку люка напротив.