Это говорила крысиная кровь. Савл ее не слушал. «Я – то, что я делаю», – яростно думал он.
Они долго молчали.
– Знаешь, – наконец сказал Савл, – мне кажется, тебе тоже нужно пойти. Думаю, ты пойдешь.
Глава 25
Отряды крыс разбегались по всему Лондону. В зловонных переулках, прячась за мусорными баками, Савл произносил перед ними пламенные речи. Он настраивал их против Флейтиста. Говорил, что их день настал.
Крысы внимали, трепеща. Носы у них подрагивали, чуя запах победы. Слова Савла накатывали приливной волной, вознося их вверх. Он говорил с ними привычным тоном, они знали, что им приказывают, и после многих веков жалкого тайного существования они снова расхрабрились и надулись от рвения.
Савл велел им готовиться. Он приказал найти Флейтиста, принести информацию, разыскать его друзей. Он описал их – чернокожего мужчину и маленькую женщину, которых Флейтист держал в плену. Крыс не волновали люди. Они понимали только, что Савл отдал приказ.
– Вы – крысы, – говорил им Савл, прикусывая нижнюю губу и запрокидывая голову, как Муссолини. Они смотрели на него, не отрываясь, выглядывали из всех щелей и трещин здания, рядом с которым он стоял.
– Вы невидимки, воры, грабители. Не приходите ко мне, если боитесь, что вас увидят. Не приходите, если боитесь мести Флейтиста. Он не увидит вас, с чего бы? Вы крысы. Если вас заметят, то какие же вы звери? Держитесь незаметно, скрывайтесь, найдите его и расскажите, где он.
Крысы воодушевились. Они горели желанием исполнять его приказы. Он отпустил их взмахом руки, и они разбежались, демонстрируя кратковременный энтузиазм.
Савл знал, что страх вернется, как только крысы потеряют его из виду. Он знал, что они будут колебаться. Знал, что они остынут, вскарабкавшись на очередную стену, тревожно оглядятся вокруг – не окликнет ли он их – и никуда не пойдут. Он знал, что они попрячутся в канализации и будут сидеть там, пока он не разыщет их и снова не поднимет на борьбу.
Но, может быть, одной крысе хватит храбрости или удачи. Может быть, она сумеет преодолеть стены, которые отделяют нору Флейтиста от внешнего мира, проберется сквозь колючую проволоку, прокрадется по трубам и кабелям, пересечет пустырь и найдет его.
Где-то, под вентиляционным кожухом на здании какого-нибудь банка в самом центре Сити, или в залитой битумом норе под мостом в пригороде, или в комнате без окон в пустой больнице за Нисденом, или в высокотехничном хранилище банка к западу от Хаммерсмита, или на чердаке казино в Тутинге – где-то там Флейтист держал Наташу и Фабиана, ожидая «Джанглист-террора».
Савл подозревал, что Флейтист предпочитает прятаться от крыс, пауков и птиц. Он не боялся врагов, но не видел смысла афишировать свое присутствие. Он бросил им вызов, рассказал, когда они умрут. Флейтист прислал им приглашение на собственную казнь.
Может быть, его интересовал только Савл, полукровка, крысочеловек, которым он не мог управлять, но наверняка он подозревал, что на место встречи явятся и Ананси, и Крысиный король, и Лоплоп. Они не были такими уж храбрыми или гордыми, им не было бы стыдно отказаться от вызова. Но они знали, что Савл – единственный, кого Флейтист не способен контролировать, что у них нет другого шанса, и они знали, что вынуждены будут помочь ему. Если он не выживет, то не выживут и они.
Крысы разбежались по Лондону.
Савл остался один среди мусора и строительных лесов.
Он стоял посреди открытой всем ветрам стройки, заброшенного уголка Лондона, который прятался за забором неподалеку от Эджвер-роуд. Квадрат размером сорок на сорок футов покрывали обломки кирпича и камня, а вокруг высились задние стены домов. С четвертой стороны тянулась улица, отгороженная от площадки грубым деревянным забором, за которым виднелись старые магазины и дома. Савл посмотрел на них. Оконные рамы в этих домах были деревянные, гнилые, но все еще красивые.
С трех остальных сторон стены были совсем голые и уязвимые. Фасады были не видны, вокруг тянулись только безликие кирпичные стены с редкими простыми окнами. Застигнутый врасплох город казался функциональным и некрасивым.
Эта точка зрения была опасна и для города, и для наблюдателя. Только глядя с такого ракурса, можно было поверить, что Лондон выстроен из кирпичей, а не является плодом воображения Савла. Но городу это не нравилось. Савл осознавал, что перед ним – творение человеческих рук, но чувствовал, что город восстает против него. Они стояли лицом к лицу. Савл увидел Лондон изнутри, когда щит города был опущен.