Даже если он благополучно удерёт и от собак, и от солдат-срочников, которые только и мечтают об отпуске, то ему всё равно придётся уходить от погони всю оставшуюся жизнь. Придётся как-то обзаводиться фальшивыми документами, как-то зарабатывать на жизнь и каждый раз пугливо вздрагивать при виде полицейской машины с мигалками или даже стука в дверь. Такая штука как справедливость, поиск настоящих похитителей тринадцати миллионов долларов, отойдёт на задний план. Легко мечтать о мести, когда кормёжка три раза в день и койко-место в тёплой казарме тебе гарантированы. А если нет?
Это звучит как парадокс, но… Николай Павлович, или кто он там на самом деле, предложил ни много, ни мало, а самую настоящую альтернативу. Да, дело мутное и воняет грязными подштанниками. Да, риск. Вот, только, это ещё нужно выяснить, где риск больше — на секретном правительственном задании, или при попытке перебраться по ту сторону забора с колючей проволокой и вертухаями на вышках. В конце концов в каком же ещё качестве его можно использовать, если не на должности системного администратора или иного специалиста по компьютерам? Ну не в качестве прачки, в конце концов. А там, где есть компьютер, там обязательно найдётся Интернет, вожделенная всемирная паутина. А там, где есть Сеть, то…, сердце бешено заколотилось, Виант провёл ладонью по влажному лбу, у него появится возможность найти справедливость, настоящих похитителей злосчастных тринадцати миллионов долларов.
От волнения трясутся руки. Виант едва-едва сумел аккуратно запихать «Справедливость» обратно в тайник и поставить на место кафельную плитку. Так и хочется рвануть со всех ног в административное здание, схватить Николая Павловича за грудки и выразить ему согласие. Виант кое-как натянул на руки хлопчатобумажные перчатки. Только не стоит торопиться, да и заблуждаться тоже не стоит. Кем, кем, а другом Николай Павлович никогда не был и вряд ли когда-нибудь станет. А пока самое время вытащить из сушилок сухое бельё, загрузить на их место влажное, выгрузить из стиральных машин чистое и загрузить на её место грязное. Работа, что б её.
Только, как выяснилось на следующий день, майор, или кто он там на самом деле, и сам горит желанием услышать ответ. Прямо в столовой, когда Виант едва-едва успел проглотить порцию перловой каши и залить её жиденьким чайком, Кепка передал ему требование Агронома явиться к нему в кабинет. Как и в прошлый раз, начальник колонии лично проводил Вианта в подвал в комнату для допросов.
В народе не даром говорят: утро вечера мудренее. За ночь Виант остыл и взял себя в руки. На нетерпеливый вопрос Николая Павловича Виант для вида немного поломался и ещё раз потребовал уточнить условия сотрудничества.
— Хорошо, — недовольно фыркнул Николай Павлович. — В случае выполнения очень важного государственного задания я уполномочен гарантировать вам пересмотр вашего дела и полную амнистию в связи с исключительными заслугами перед Российской Федерацией. Так вы согласны, наконец?
Майор, или кто он там на самом деле, взвинчен и напряжён, как бык при виде красной тряпки. Похоже, ему самому по зарез нужно согласие Вианта.
— Если я правильно вас понял, то вы собираетесь использовать меня в качестве системного администратора, хакера или геймера?
— Да, да, это так, — Николай Павлович торопливо кивнул. — Вам придётся работать с компьютером. Да, именно с компьютером.
— Хорошо, чёрт с вами, я согласен, — на едином дыхании выпалил Виант.
Кажется, будто стены, пол и потолок камеры для допросов пошли рябью нереальности, а Солнце за окном на миг погасло, но тут же вновь вспыхнуло с новой силой. Виант скрестил пальцы на удачу. Столь важное и опасное согласие дано. Всё остальное в руках господа.
Николай Павлович облегчённо улыбнулся, как мошенник, которому, наконец-то, удалось впарить доверчивому лоху бутылочку воды из-под крана под видом чудодейственного эликсира от всех болезней.
— Отлично, уважаемый, — Николай Павлович захлопнул ноутбук, — вы не пожалеете. А пока, увы, вам придётся немного подождать. Будь моя воля, то я забрал бы вас прямо сейчас. Но, увы, бюрократия, — Николай Павлович развёл руками.
Виант машинально кивнул. Фраза «вы не пожалеете», едва не вогнала его в уныние. Ну точно из лексикона мошенников на доверии. Зато слова о бюрократии, как ни странно, вселили уверенность. Любое мошенничество началось бы реализовываться сразу. А так его освобождение и в самом деле пройдёт через громоздкий государственный аппарат.