- А вы, профессор - мастер интриги... Если бы кто-нибудь сказал мне, что я буду с фонарем в руках блуждать по подземелью, просто поддавшись «гипнозу» вашего научного авторитета, я бы не поверил.
- А с моей точки зрения ничего удивительного - очень даже предсказуемые действия. Вы сделали точный расчет, устроившись на работу именно в нашу клинику. Вы понимали, что в моем преклонном возрасте целесообразно задуматься о приемнике, и сделали все, чтобы сблизиться со мной. А через время - заручившись моим добрым отношением и наилучшими рекомендациями - занять мое место. Надеюсь, не слишком обременительное потворство моим «чудачествам» действительно поспособствует укреплению наших отношений.
Ступени заканчивались, последняя из них была гораздо выше предыдущих.
Жан решил продемонстрировать пожилому коллеге свое возрастное превосходство и - вместо того, чтобы внимательно разглядеть поверхность каменного пола под лестницей - самоуверенно прыгнул со ступеньки вниз.
В этот момент острая боль, пронзившая ногу, помешала ему устоять на скользкой и бугристой поверхности камня, он попытался балансировать руками, но это не помогло - мужчина со стоном упал.
Фонарь откатился в сторону.
Пока Жан, чертыхаясь, пытался встать, месье Соломон, аккуратненько придерживаясь рукой за стену, медленно опустил ногу с последней ступеньки и уверенно ступил на пол.
Он дошел до фонаря и, подняв его, остался доволен тем, что прибор не повредился. Слегка передвинув клавишу выключателя, профессор приглушил свет.
- Зачем вы убавили свет? - капризно спросил Жан.
Он сидел на полу, прислонившись к стене.
- Истина приходит из тьмы, - ответил старик.
- Бросьте ваши метафоры и сделайте свет ярче - я не могу понять, что с ногой, - поморщился Боне. - Сейчас я сниму свитер и рубашку... - он начал раздеваться. - Вот, лучше порвите рубашку, ее придется использовать для фиксирующей повязки, - говорил он, надевая свитер на голое тело.
Профессор, отступив назад, уселся прямо на ступеньку - с которой неудачно «пикировал» молодой доктор - и принялся за изготовление «бинтов», продолжая свое повествование под звук рвущейся хлопковой ткани.
- Видите ли, уважаемый Жан, общепринятая картина мира, так яростно навязанная нам - имеет очень мало общего с действительностью. Человек вовсе не то, за что пытается себя выдавать. Все эти лозунги о гуманизме, о любви в ближнему и прочая лабуда - они навсегда останутся нереализованными. А все оттого, что человек куда охотнее вскармливает свой эгоизм, тем самым разобщая популяцию. Миллионы причин, мой бедный Жан, миллионы причин, лишь бы противостоять друг другу: по цвету кожи, по вероисповеданию, по политическим устремлениям, по полу, возрасту... Да и не в этом суть... Лишь бы разобщаться, лишь бы отмежёвываться. А этого достаточно, чтобы обречь себя на исчезновение лет так через тысячу или две. «Почему?», - спросите вы... - месье Соломон, разговаривая сам с собой, продолжил монолог. - А я вам отвечу. Потому, что перестает действовать высший закон формирования единого разума. Наш величайший коллега - Карл Юнг - он очень близко подошел к разгадке, он называл этот феномен - «коллективное бессознательное» - формой, являющейся продуктом наследуемых структур мозга, - с этими словами Соломон Кац вложил в руку Жана ровные и широкие полоски ткани.
- Так вот, я отвлекся... - продолжал он. - На определенном этапе из-за отказа человечества жить по единым законам - дабы, став мощным кластером, интегрироваться в процесс отнюдь не бессмысленного существования нашей планеты - мы стали ненужными существами. Никчемными двуногими, приносящими вред всему окружающему миру. Но так как гуманная мудрость Земли сжалилась над нами, не истребив за ненадобностью - нам была уготовлена участь «крысиного обслуживающего персонала». Оправдание нашего существования - служить крысам, действуя им во благо.
- Профессор, вы это - серьёзно? За всю жизнь не слышал большего бреда! - подал голос Жан, закончивший «бинтовать» лоскутами пострадавшую ногу. - По-вашему, крысы победили в тендере на право использования человечества?
- Отличное сравнение! - повеселел месье Соломон. - Надо будет запомнить такую меткую аллегорию: крысы победили в тендере. Вот, знаете ли вы, голубчик, сколько на планете в настоящее время проживает людей? Ладно, думаю, что знаете - семь с лишним миллиардов. А крыс? Крыс, к вашему сведению, на нашей планете - двадцать семь миллиардов. В основном они питаются тем, что производим мы, они плавают на наших кораблях, путешествуют в наших автомобилях и поездах, летают на самолетах, они используют все наши достижения. Уверяю вас, когда мы полетим обживать другие планеты - они поселятся там вместе с нами. Их единый разум позволяет им быть более живучими, более приспособленными к любым условиям. Эта отлаженная машина по завоеванию планеты сознательно использует нас в своих целях. Настоящие биологи знают, что крысы обладают коллективным разумом, который управляет действиями каждой отдельной особи. Эта объясняет многое: и быстроту, с которой эти грызуны расправляются с другими разновидностями; и успех в их борьбе с людьми. Крысиный коллективный разум способен видеть будущее лучше нас, а судьба отдельной особи - производящей за свою жизнь целые колонии себе подобных - вообще не имеет значения для популяции. А как четко выстроена крысиная иерархия: вожак, подчиненные, «разведчики»... Например, избранные вожаком «смертники» идут в разведку и поедают отравленные приманки. Если они распознают яд, то тут же оповещают членов крысиной стаи, а те - в свою очередь - игнорируют подкинутые ядовитые продукты. А «потерпевшие дегустаторы» отправляются в норы пить воду, пытаясь промыть себе желудок. Но тут уж, как говорят наши земляки: «Le jeu vaut la chandell!» - игра стоит свеч!