— Ангел!
— Убейте их!
— Арквал, Арквал, справедливый и истинный!
— Молись перед едой! Молись!
Роуз сплюнул большой сгусток крови. Он даже не взглянул на раны на своих ногах. Схватив Болуту за локоть, а Нипса за шиворот, он почти бегом потащил их к грот-мачте, в то время как толпа матросов, находившихся на грани истерики, клубилась вокруг него, вопя о смерти и бедствии. Пазелу, Таше и Герцилу ничего не оставалось, как последовать за ним.
— Докладывайте! — прогремел он. — Кто палубный офицер? Биндхаммер!
— Сэр, они превратились в извергов, которых вырвало из Ям! — закричал Биндхаммер, размахивая своими короткими, крепкими руками.
— Я это заметил! Черт их побери, о скольких крысах мы говорим?
Когда собрали все сообщения, оказалось обо всех. Не было замечено ни одной нормальной крысы; мутанты вырывались из глубоких ниш трюма, как пчелы из разбитого улья. Два человека уже погибли. Весь трюм был потерян.
— Зачем вы притащили сюда Нипса и Болуту? — крикнул Пазел, когда ему удалось вставить хоть слово.
Роуз отпустил их обоих резким движением:
— Потому что я хотел быть чертовски уверен, что остальные из вас последуют за мной! Заткнись! Ни слова! Просто скажите мне, честно и быстро: вы знаете, что происходит?
Матросы смотрели на них обезумевшими от страха глазами.
— Я вижу только две возможности, — сказала Таша. — Какой-то трюк Аруниса, хотя не могу себе представить, зачем ему превращать крыс в монстров. Или Нилстоун, работающий сам по себе. Я бы поставила на последнее.
— И я, — сказал Болуту. — Капитан Роуз, с начала лета я пытался привлечь ваше внимание к блохам «Чатранда». Они всегда были большими и кровожадными. Однако после того, как вы доставили Нилстоун на борт, они стали совершенно неестественными. И были другие деформированные и агрессивные вредители. Осы, мотыльки, мухи, жуки. То есть все, что могло коснуться Нилстоуна. Больше всего их было на жилой палубе, где стоит Шаггат, держа в руках свой приз.
— Камень? — воскликнул Роуз. — Я думал, эта зараза убивает того, кто к ней прикоснулся!
— Только того, кто прикасается к нему со страхом в сердце, — сказал Герцил. — Возможно, насекомые не испытывают страха, по крайней мере, настолько мы это понимаем.
— Воздействие на насекомых было отмечено столетия назад, когда Эритусма показала Нилстоун моему народу, — сказал Болуту, — но из этого ничего не вышло — паразиты прожили всего день или два. Мы также знаем, что Заклинание Пробуждения было наложено тем, кто держал Нилстоун. Сегодня, я боюсь, происходит нечто ужасающе новое: блохи, должно быть, прожили достаточно долго, чтобы заразить крыс. И по мере того, как крысы меняются, они тоже обретают сознание — некоторого рода.
— Есть кое-что более худшее, — сказал Герцил. — Мастер Мугстур все еще жив. Он отступил, когда его слуги бросились на меня. Я не убил его тем первым ударом, и я не нанес другого. Казалось, он действительно исцелился, когда вырос до чудовищных размеров.
— Он проснулся месяцы назад или, может быть, годы, — сказала Таша.
Роуз уставился на нее, кровь свободно текла у него изо рта.
— И вы знаете о нем уже несколько месяцев? Черт бы вас всех побрал! Я знаю, что вы думаете об этой миссии — Питфайр, я даже это понимаю! Но крыса? Что могло заставить вас молчать об этой треклятой разбуженной крысе, к тому же полностью безумной?
Пазел увидел, как на лице Герцила отразилась борьба. С внутренним вздохом он понял, что воин испытывает искушение ответить на вопрос Роуза: потому что ты убил бы крыс, а вместе с ними и икшель. Роуз по-прежнему ничего не знает о клане. Что случилось с Герцилом, что искушает его предать народ Диадрелу?
Момент разлетелся вдребезги от взрыва свистка Фиффенгурта. Они оставили его возле люка; теперь он и восемь или десять матросов бежали, скользя, по проходу, как будто демоны гнались за ними по пятам.
— Они на палубе! Они прямо за нами! Бегите!
Люди в панике бросились к лестницам. На бегу Фиффенгурт крикнул Роузу:
— Они выпрыгивают из ящиков, сэр, через кормовой грузовой люк! Они, должно быть, преодолели десять футов!
Роуз взглянул вверх: крыша спасательной палубы была в восьми футах над полом.
— Ты и ты! — Роуз вытащил из толпы двух длинноногих моряков. — Турахи на нижнюю! Двадцать человек у грузового люка, с луками. Еще двадцать у кормового люка. И по дюжине на каждой лестнице. Вы меня слышите? Бегом!
Матросы бросились вверх. Секундой позже с кормы донесся многоголосый вой. Все в ужасе обернулись. Крысы приближались: огромные, скрюченные, скачущие животные, мех пятнистый и редкий, на коже воспаленные укусы размером с грецкий орех. Они бежали плечом к плечу, визжа и бормоча об Обещанном Конце. Заметив Роуза, они снова взвыли и удвоили скорость.