— Это работа ползунов? Вы признаете это?
Пауза. Потом Герцил признался:
— Да, капитан, это сделали икшели.
На мгновение Пазел подумал, что Роуз его ударит. Но как раз в этот момент к ним подбежал мистер Альяш с яркой фенгас-лампой.
— Баррикады готовы, капитан, — сказал он. — Они больше не смогут карабкаться по трапам. При условии, что у нас останутся люди, чтобы запечатать их после нашего отступления.
Роуз кивнул:
— Это уже кое-что. Но не слишком много. Мы должны отравить их, клянусь Ночными Богами, мы должны бросить серу в трюм. Вы нашли способ запечатать от них люки?
Альяш фыркнул:
— Без людей, чтобы стоять на страже? Нет никакого способа, сэр. Они показали нам, как быстро они могут прогрызать парусину и промасленные шкуры. Мы могли бы оторвать доски с верхних палуб и прибить их к люкам, но эта работа заняла бы полдня — даже если бы мы больше не теряли людей.
Пазел почувствовал, как рука Нипса сжала его руку. Невысокий юноша почти спал.
— Наркотик, — пробормотал он.
— Да, Нипс, это наркотик, — сказал Пазел.
Нипс пьяно покачал головой:
— Найди... другой наркотик.
— Ты имеешь в виду противоядие? Никаких шансов, разве ты не слышал Таликтрума? У них его никогда не было много, и теперь все это ушло. И даже если он лжет, мы никогда не найдем...
Нипс неловко зажал рот Пазелу ладонью.
— Еще один наркотик, — тяжело произнес он. — Любой. Отложить этот. Отложить.
С этими словами он отключился. Пазел поймал его и опустил на палубу.
Чедфеллоу с удивлением посмотрел на Пазела.
— Этот наркотик, который они используют, этот блане́, — спросил доктор. — Он магический?
— Кто знает? — сказал Пазел.
— Я, — сказала Таша, — и это не так. Блане́ — просто блестящее лекарство. На самом деле икшели знают о человеческих телах больше нас. Они экспериментировали на нас на протяжении многих лет, точно так же, как мы экспериментировали на них.
Все уставились на нее. Это было еще одно из тех загадочных и уверенных утверждений, которые Пазел начал ожидать от Таши. Но была ли она права? Он вздрогнул, вспомнив о часах.
— Отложить, — сказала Таша. — Разве это невозможно? Даже если противоядия нет, не могли бы мы принять что-нибудь, чтобы отогнать сон? На время, чтобы соорудить эти крышки люков?
— Контрагент? — задумчиво произнес доктор. — Теоретически, да. Но я ничего не знаю об этом блане́! Чтобы найти правильный состав, потребовались бы дни испытаний. — Он взглянул на Роуз, и что-то в лице капитана заставило его добавить: — Ну, возможно, мне повезет, очень.
Роуз схватил доктора за руку и развернул его лицом к трапу.
— Вам должно повести, доктор, — сказал он. — Это приказ.
Чедфеллоу сказал, что ему нужна помощь, так что Пазел и Таша пообещали помочь. Герцил, однако, поднял Нипса и перекинул маленького юношу через плечо.
— Я отнесу его в большую каюту, а вас троих встречу в лазарете, — сказал он и ушел.
Лекарства Великого Корабля хранились именно в лазарете, а не операционной. Чедфеллоу и молодые люди снова помчались наверх, перепрыгивая через три ступеньки за раз. На средних палубах теперь царила полная тишина. На лестнице они миновали только одного человека в сознании — тураха, спотыкающегося на ногах, с полузакрытыми глазами. Когда Таша проходила мимо, он внезапно ее обнял.
— Леди Таша, — невнятно пробормотал он. — Люблю тебя, люблю тебя. С'бираюсь наслед'вать ферму, сечешь? Сделать тебя счастливой. Много детей...
— О, благие боги. — Таша оттолкнула его.
Они добрались до нижней орудийной палубы и бросились по короткому коридору в лазарет. Там, к радости Чедфеллоу (и Таши, отметил Пазел), они обнаружили Грейсана Фулбрича, бодрствующего, ухаживающего за палатой, полной спящих мужчин.
— Доктор! — крикнул он. — Я потерял трех пациентов! Крысы спустились по Священной Лестнице с главной палубы. Они сломали задвижку на двери. Если бы турахи не пришли, все здесь были бы убиты.
— Включая тебя, — услышал Пазел свой голос. Фулбрич даже не взглянул на него. Но Таша сделала это, с упреком.
— Очистить стол! — крикнул Чедфеллоу, врываясь внутрь. — Слушайте, все вы. Мы собираемся вести себя как торговцы зельем на улицах Сорна. Я дам вам кое-что; вы выйдете и найдете людей на грани сна — не полностью спящих, но почти валящихся с ног. Заставьте их взять то, что я дам. Говорите им все, что вам заблагорассудится. Понаблюдайте за ними, посмотрите, станут ли они более бодрыми. В таком случае бегите обратно и скажите мне. А пока пришлите ко мне всех, кого сможете найти, напрямую. А, Овечья Глотка! Растворите ее в воде, Грейсан.