— Нами, дурак! — сказал Таликтрум.
Но Мугстур больше не слушал:
— Наше ожидание закончилось, дети! Небо превратилось в кровь, и в море открылась огромная пасть! Наконец-то все ясно! Это обещанный час! Ангел приходит!
— Ангел! Ангел! — завизжали крысы, дергаясь в экстазе.
Таликтрум беспомощно вцепился в шею Мугстура. Его взгляд скользнул по комнате, словно в поисках выхода, который он, возможно, проглядел. Его отец, привязанный к жерди, отчаянно замотал головой. Таликтрум поймал его взгляд, и его охватил стыд.
— Я не могу повиноваться, Отец, — сказал он. — Я не могу позволить вам умереть. Отступите, солдаты! Ваши следующие приказы будут исходить от лорда Талага. Отпусти его, Мугстур, и возьми меня вместо него.
— Нет! — внезапно крикнула Таша. — Не двигайтесь, никто из вас! Я это запрещаю!
Крысы и икшель одинаково потрясенно посмотрели вверх. Пазел тоже разинул рот: ее голос поразительно изменился. Это говорила Таша, и в то же время это было не так: точно так же, как скрипка становится чем-то совершенно новым, когда передается от новичка к мастеру.
Ее глаза горели странным, ярким светом. Она опустила Илдракин так, чтобы он был направлен в сердце Мугстура.
— Ты правильно прочитал знаки, — сказала она уверенно и повелительно. — Все, кроме последнего. Твое ожидание закончилось. Я пришла.
Началась такая какофония — визг, вой и озадаченный рев, — что даже Мугстур не мог ее перекричать. Некоторые крысы упали на животы, съежившись. Пазел испугался до полусмерти. Что с ней происходит? Откуда она взяла этот блеф?
— Назад! — крикнула Таша, взмахнув мечом Герцила. Крысы, которые нападали на нее и Пазела, отпрыгнули в сторону. Затем одним прыжком Таша спрыгнула на пол, приземлившись прямо рядом с Шаггатом Нессом.
Мугстур опустился на четвереньки и попятился. В его глазах светились сомнение и удивление.
— Ты… ты и есть Ангел? Благословенный Дух, который разбудил меня, когда я был обычной крысой?
Вместо ответа Таша широко раскинула руки и начала петь странным, сильным голосом:
Я прихожу, как тень над морем
Я говорю, никто не спорит:
Никто из тех, кто Рин боится,
От Ангела не сможет скрыться.
И Страшный Суд придет без спроса:
Ведь в час последний Алифроса,
Прозрачны и земля и во́ды;
Мой взгляд пронзает всю природу
Он видит всех зверей во гнездах,
И души их взлетают в воздух.
Литургия верующих в Рина — Пазел уже слышал отрывки из нее раньше, их пели набожные моряки или странствующие монахи. Но в голосе Таши эти слова звучали устрашающе. Мугстур низко присел, поджав хвост и обхватив голову лапами. Таликтрум и его воины все еще цеплялись за него, слишком потрясенные, чтобы что-либо делать — они только смотрели.
— Ангел, — захныкал Мугстур. — Как я могу тебя знать? Как я могу быть уверен?
— Если ты не знаешь меня, значит, ты никогда не был моим истинным слугой, — сказала Таша.
— Эта девушка... она всегда была на борту! — пропищала одна из крыс. — Она Таша Исик, Договор-Невеста!
Таша посмотрела на преображенных крыс. Она в трансе, подумал Пазел. Затем — прежде чем он смог сделать больше, чем отчаянно закричать «Нет!» — она протянула руку и коснулась Нилстоуна, зажатого между мертвыми каменными пальцами Шаггата Несса.
Пазел решил, что сейчас она умрет. Что-то похожее на то испепеляющее пламя, которое поглотило руку Шаггата, пробежало от Нилстоуна вниз по руке Таши. Но оно ее не убило. Оно охватило ее тело, как холодное пламя. Все краски исчезли из комнаты, но кожа Таши приобрела неземное сияние. Черное сияние Нилстоуна струилось сквозь ее пальцы, становясь все ярче и ярче.
— Ты веришь? — требовательно спросила Таша.
— Мы верим, великий Ангел, — сказал Мугстур, извиваясь и пресмыкаясь у ее ног.
— Мы тебе верим! Мы верим! — завизжали крысы.
Таша нахмурилась:
— Я не доверяю словам. Посмотрим, готовы ли вы доказать свою веру делами.
С этими словами она отдернула руку от Камня. Она сжалась, прижимая к себе руку, когда по кораблю прокатился раскат грома. Пазел соскользнул с тюков сена и подхватил ее прежде, чем она успела упасть. Затем в комнате воцарилась тишина.
Мугстур вскочил на ноги.
— Да! — воскликнул он. — Я готов! Мы все готовы! Пришло время для дел! Мы покажем тебе, Владычица Небес! За мной, крысы, час пробил!
Он повернулся и вылетел из комнаты. Другие крысы последовали за ним, забыв о своих врагах. Толпа во внешнем отсеке подхватила их крики:
— Час пробил! Час пробил!
Таша положила руки на плечи Пазела.
— Хорошо, — сказала она, наклоняясь к нему.