Потерпел ли я неудачу или одержал победу? Герцогиня и я — пленники клана икшель, вместе с нашим парусным мастером, командиром турахов и одиннадцатью другими людьми. Признаюсь, я не знаю, что делать с этими событиями; бедствий слишком много и они слишком разнообразны. Возможно, худшее из всех — человек по имени Ускинс. Но я забегаю вперед.
«Чатранд», кажется, заражен со времен Этерхорда. Ползуны взяли корабль под полный контроль и открыто разгуливают по палубам, к отвращению команды (за исключением Паткендла и его пособников, которые знали об их присутствии и ничего не предприняли). Их тактика чрезвычайно хитра. Помимо вышеупомянутых заключенных, они захватили доктора Чедфеллоу, главарей банд Плапп и Бернскоув, Сандора Отта, девушку-безбилетницу Марилу (очевидно, корабельные вши не доверяют даже тем, кто им сочувствует), братьев-смолбоев Свифта и Сару́, еще двух турахов и, для верности, существо, называющее себя Белесар Болуту. Мы теснимся в передней рубке, большом помещении, через которое можно попасть в жилище Оггоск, кузницу и курятник.
Наш молодой похититель-ползун выглядит как мессия; он ходит в костюме из перьев, задумчивое пугало, то злорадствующий, то испуганный и подозрительный. Невменяемый. Его сопровождает симпатичная девушка-ползунка, которая упрекает и запугивает других, заставляя их пресмыкаться перед ним. Акт симуляции, во многих случаях. Не все они в восторге от него, не всем нравятся его хорошенькие помощницы и бритоголовые охранники. Его отец, по-видимому, находится где-то на борту и правил до него, но не желает или неспособен снова принять мантию.
Двери не заперты, но мы все равно пленники. Когда мы очнулись от наркотического сна, то обнаружили, что находимся одни в передней рубке. На наших лодыжках были ожоги от веревок, потому что нас поднимали, как зарезанных бычков. Сколько прошло времени, я не знаю: наверняка, много, потому что даже с колесными блоками и шестью сотнями ползунов сдвинуть человека с места — немалый подвиг. Наше оружие исчезло. В углу комнаты горел маленький котелок на огне, наполняя комнату довольно приятным ароматом полыни. Мы могли слышать Вихрь, подобный жерновам богов и готовый перемолоть нас в муку. Из единственного окна я мог видеть облака, образующие спиральные узоры над ним, и Красный Шторм, заполнивший половину неба.
К двери на верхней палубе был прибит клочок пергамента. Это было «сердечное уведомление», объясняющее, что любой, кто покинет эту каюту, умрет. Оно было подписано этим самым мессией с абсурдно-непроизносимым именем. Под его именем стояли слова КОМАНДИР БЫВШЕГО ИМПЕРСКОГО КОРАБЛЯ «ЧАТРАНД» И ЕГО ОСВОБОЖДЕННОГО ЭКИПАЖА.
Поддавшись на эту провокацию, я распахнул дверь и увидел на верхней палубе только своих испуганных людей, которые занимались тем, что снимали с мачт сгоревший такелаж. Я выбежал наружу, зовя Ускинса. Но ни звука не сорвалось с моих губ. Я рухнул в агонии, мои легкие просто горели. Почти без чувств я потащился обратно в переднюю рубку и почувствовал облегчение, вдохнув ароматный воздух. Свежий ветерок через дверь вернул боль; естественно, я быстро ее захлопнул.
Ползун-лордишко вскоре появился через хитроумное отверстие, которое они вырезали в потолке, прямо над маленьким очагом.
— Икшель выполняют свои обещания, капитан... мистер Роуз, — сказал он. — Если мы говорим, что то или иное действие означает смерть, это означает смерть.
Девушка Марила напугала нас, накричав на него. «Ты обманщик! Я хочу увидеть Нипса, Пазела или Ташу. И что ты сделал со своей тетей? Позволь мне поговорить с ней!» Когда они сказали Мариле, что «тетя», которую она хотела видеть, была казнена, девушка заплакала, как будто они говорили о члене ее собственной семьи.
Лордишко продолжал описывать ловушку, в которую мы попали, с такой напускной гордостью, что я сразу почувствовал, что он выдает чужое изобретение за свое. Механизм дьявольский. Если маленький огонек погаснет, мы умрем. Если наши легкие будут лишены пара хотя бы на минуту, мы умрем. В нашем наркотическом сне мы все стали наркоманами, просто вдыхая вещество в течение нескольких часов. Самое поразительное, что этот яд был создан (как они утверждают) не кем иным, как Секретным Кулаком, путем скрещивания лозы смерть-дыма с разновидностью пустынного паслена. Но в отличие от смерть-дыма, яд не ослабляет и не иссушает тело, на самом деле он вообще не причиняет вреда, пока человек не будет лишен его. В этот момент он убивает быстрее, чем любая гремучая змея.