— Это не цвета Бали Адро, — сказал он, качая головой. — Мир огромен.
Возможно, но деревня у подножия Нарыбира была крошечной. Трудно было представить какую-либо опасность, таящуюся в этом скоплении убогих домов, покосившихся заборов и полуразрушенных сараев. Только каменный сооружения — могучая башня, низкая стена над линией воды, причал, защищающий рыбацкую гавань, — указывала на то, что аванпост имеет какое-то отношение к Империи.
И, по-прежнему, никого не было видно. Ни один голос не ответил на их крики, гудки и свистки. Болуту предложил выстрелить из пушки в знак приветствия, но Таликтрум запретил. Ни один из бригов еще не изменил курс, и он хотел, чтобы так оно и оставалось. Зачем объявлять об их присутствии каждому кораблю в заливе?
— Возьмите вашу воду и вернетесь со всей возможной скоростью, — сказал он мистеру Фиффенгурту. — Но не забывайте о заложниках. Попытайтесь совершить любое предательство, и ваши люди лишатся жизни.
Они быстро теряли глубину. В трех милях от деревни Фиффенгурт приказал остановиться:
— Сверните паруса, мистер Альяш, и лягте в дрейф. Мы проделали тысячи миль не для того, чтобы разбить киль о треклятую песчаную отмель.
Фиффенгурт указал на причал:
— Поставим нашу воду туда. Это немного за пределами деревни, но, по крайней мере, это сплошной камень. Мистер Фегин, мы доставим воду на борт с помощью шестидесятифутового ялика. Проследите за размещением бочек в его трюме и приготовьте грузовой подъемник. И ради Рина укрепите его грот. Эти бочки будут весить по две тысячи фунтов каждая, когда наполнятся.
— Оппо, кап... мистер Фиффенгурт, сэр, — пробормотал Фегин.
— И пусть плотник начнет делать телегу для перевозки бочек по берегу.
— Сэр, это бессмысленный труд! — сказал Болуту, смеясь. — В деревне наверняка есть телеги. И это люди, путешествующие по морю. Они выйдут сотнями, чтобы помочь товарищам-морякам, оказавшимся в беде.
— Хорошо, — сказал Фиффенгурт, — не заставляйте пока плотника строить повозку, Фегин. Но пусть планы все равно будут составлены. Тем временем мы спустим на воду лоцманскую лодку и отправимся на поиски этих робких людей.
Лоцманская лодка могла перевозить двенадцать человек. Шестеро из них, по настоянию Таликтрума, были турахами. Помимо Болуту, Фиффенгурт также попросил Герцила, Пазела и Ташу сойти на берег без какой-либо ясной причины — только потому, что им доверял. Последнего члена группы, Альяша, он включил по противоположной причине: потому что не доверял ему и не хотел, чтобы человек Отта оставался один на корабле.
— В некотором смысле, — тихо добавил Фиффенгурт Пазелу, пока турахи гребли к берегу, — икшели облегчили нам жизнь. Все самые опасные люди на «Чатранде» заперты в передней рубке.
За исключением одного, подумал Пазел, оглядываясь на гигантский, изуродованный в боях корабль. Таликтрум приказал обыскать палубу за палубой, но Арунис каким-то образом ускользнул от них. Для чего он прячется? Узнал ли он каким-то образом о союзниках Болуту? Могут ли они быть ближе, чем мы думаем?
Причал начинался у подножия башни и был построен из того же красного камня. Он плавно изгибался в залив, разбивая волны у пролива и оставляя воду в своих объятиях почти спокойной. Лестницы спускались к воде в трех местах, и у одной из них они пришвартовали лодку. Потом короткий, неуклюжий прыжок на заросшую водорослями лестницу.
Поднимаясь, Пазел чувствовал сильное головокружение. Он знал, что во всем виновата сама неподвижность причала: после месяцев, проведенных в море, только постоянное движение казалось естественным. Головокружение должно исчезнуть прежде, чем он поставит ноги на твердую землю.
Однако его понимание не помешало ему подскользнуться. Он мог бы упасть прямо с мокрых камней, если бы рука Таши не метнулась вперед, чтобы поймать его. Ее глаза встретились с его собственными, и на мгновение в них появилась та Таша, которую он знал. Она одарила его легкой, дразнящей улыбкой, на ее иссохшейся коже ощущались морщины. Он почувствовал бо́льшее облегчение при виде этой улыбки, чем от того, что она спасла его от падения. Но даже когда они ступили на причал, на ее лице снова появилось отсутствующее выражение. Он крепко сжал ее руку. Останься со мной, подумал он.
Они добрались до верха причала. Пазел посмотрел вверх на парящую башню, ее похожую на кость пустоту, сотни узких окон, зияющих темнотой над головой. Затем один из солдат вскрикнул от удивления и указал пальцем.