-- Да уж на первый десяток лет. Потому и боюсь я за него -- отчаянный он. Как бы не попал в переделку...
-- Рассказал бы ты мне о результатах разведки, я ведь второй день здесь и ничего толком не знаю. Как он там, на Земле? Что удалось установить? Каковы выводы корабельного Центра?
-- Как, ты ничего не знаешь? Неужели тебя не ознакомили с данными разведки? Я думал, ты в курсе.
-- Какое там! Только одна командировка закончилась -- сразу в другую пихнули. Сказали -- с материалами ознакомишься на месте. Ты же знаешь, как у нас там делается. Сначала тянут, а потом гнать начинают -- спешка, авралы...
-- Известное дело... Ладно, слушай. Буквально в двух словах. Как ты уже знаешь, семьдесят земных суток назад РС-Х-21 был отправлен на Землю для сбора разведывательной информации о способе существования разумных земных существ. По данным астрогезической мурлографии Земля должна быть населена разумными существами, подобными нам. Собственно, их разительное сходство с нами и навело нас на мысль внедрить нашего разведчика в их среду, практически не подвергая его риску. Для пущей убедительности мы сделали Двадцать Первому небольшую пластическую операцию, окончательно уподобив его местным аборигенам, и благополучно высадили его на окраине их города. Но первое же донесение повергло нас в ужас и смятение.
-- Вот как?
-- Выяснилось следующее. Оказывается, те существа, которых мы сначала приняли за разумных, на самом деле таковыми на являются, более того, они мертвы и используются на их жалкой планете в качестве транспортных средств. Это просто обычные механизмы -- и ничего более.
-- Какой ужас! И какая насмешка над образом нашим и подобием!
-- Вот именно. А называют их там автомобилями. Двадцать Первый, как выяснилось, соответствует у них автомобилю марки ГАЗ-24.
-- Как странно! Ну, а разум, разум у них на планете есть?
-- Согласно выводам корабельного Центра разум на планете Земля отсутствует. Хотя часть белковых существ считает себя разумными а именуют друг друга человеками. Но это разум примитивный, способный лишь разрушать, и за таковой Центром не признаётся.
-- Но ведь они создали... как их... эти... автомобили?
-- Да, это, пожалуй, единственное их положительное деяние за всю историю существования человеков.
-- И как же вы среагировали на донесение Двадцать Первого?
-- Сначала мы решили, что он сошёл с ума, и хотели было отозвать его, но когда он подкрепил своё донесение гасто-снимками со звуковым наполнением, Двадцать Первого оставили в покое. Тем более что он всё равно бы ослушался приказа. Ты же его знаешь...
-- Что же дальше?
-- Он устроился работать так называемым "такси". Их автомобили созданы таким образом, что для управления ими необходимо вмешательство человека. Этого человека у них почему-то принято называть "водителем". Так вот, Двадцать Первому достался очень неплохой водитель -- молодой, покладистый, серьёзный. Двадцать Первый думал даже -- в нарушение инструкции -- вступить с ним в контакт, но не успел -- тот заболел.
-- Что сделал?
-- Заболел. Ну, как тебе объяснить... Болезнь -- это... это вынужденная временная нетрудоспособность, вызванная отправкой на ремонт.
-- А! Понял!
-- А вместо этого парня Двадцать Первому подсунули какого-то проходимца... Впрочем, лучше я тебе прочту. Вот тут несколько его донесений, в которых он вкратце описывает впечатление о своём втором водителе. Слушай. "...человек Стандартный употребляет в своём лексиконе нецензурные выражения, пьёт разбавленный этиловый спирт, курит табак и вообще ведёт себя в моём присутствии крайне некультурно". Вот тут ещё: "этот тип любит обсчитывать пассажиров, сдачи не даёт никогда и никому. Груб. Драчлив. Неряшлив. Воняет какой-то гадостью, так что постоянно приходится дезактивироваться, чтобы не подхватить местной инфекции". Так, где-то ещё было... А, вот. "Я полностью подчинялся ему, чтобы не вызывать подозрений, но вчера, когда он пытался проскочить на красный свет светофора, я не выдержал и самовольно затормозил, после чего человек Стандартный высказался в мой адрес в крайне неприличных выражениях... ударил меня сапогом по задней части корпуса. Моё терпение лопнуло... поздно ночью, в безлюдном месте я отделался от этого типа раз и навсегда. С этого момента я начал передвигаться один, без водителя, и сразу привлёк к себе внимание..." И так далее. Одним словом, тебе теперь ясно, в какую переделку попал Двадцать Первый по вине своего второго водителя и своей собственной горячности. В донесениях встречается множество сленговых выражений, которыми в последнее время стал пользоваться Двадцать Первый, но, несмотря на трудности, связанные с их переводом, ты, конечно же, понял общий смысл, этих материалов. Они не могут не вызвать тревоги и опасений за жизнь Двадцать Первого, тем более, что последние двое суток он ни разу ни выходил на связь. Если до вечера я не получу от него никакой информации, то буду вынужден высадить на территорию города спасательный десант.
-- Н-да.... Вот и верь после этого данным астрономической разведки! А с виду такая приличная планета...
Высокая пластиковая дверь бесшумно разошлась своими половинками и исчезла в толстой, бледно-матовой стене. В обширное помещение, где только что велась беседа между двумя представителями внеземной цивилизации, стремительно влетела голубая "Волга" и приветливо улыбнулась.
-- Моё почтение, господа! Вот и я!
-- Двадцать Первый? -- удивился "Мерседес-Бенц" довоенной модели -- тот самый, который вводил в курс дела своего недавно прилетевшего собеседника -- микроавтобус фирмы "Вольво". -- Мы тебя совсем не ждали. Почему без вызова?
-- Чрезвычайные обстоятельства. Меня рассекретили. Была попытка захвата. Но я, к счастью, вырвался. -- Двадцать Первый никак не мог отдышаться; его короткие, отрывистые фразы падали, словно камни, и разбивались о тяжёлые металлические плиты пола.
В помещение неуверенно въехала восьмая модель "Жигулей" и замерла у самого порога.
-- А это кто? -- насторожился "Бенц".
-- Господа! -- торжественно произнёс Двадцать Первый. -- Прошу любить и жаловать. Это моя супруга.
-- Как -- супруга?! -- хором воскликнули обе заграничные модели. -- Ты в своём уме? Откуда она?
-- Это моя супруга, -- жёстко произнёс Двадцать Первый.
"Восьмёрка" робко выдвинулась вперёд.
-- Лада, -- чуть слышно представилась она и скромно потупила фары.
-- Я думаю, господа, -- с вызовом продолжал Двадцать Первый, -- у вас нет возражений против моего выбора. Не так ли?
-- Да... конечно, -- замялся микроавтобус. -- Разумеется, нет... Очень рады, сударыня, видеть вас на борту нашего корабля, чувствуйте себя здесь, как дома.
-- Где ты её откопал? -- шёпотом спросил "Бенц" у Двадцать Первого, незаметно приблизившись к нему.
-- О! Лада -- чудесная девушка! -- восхищённо воскликнул Двадцать Первый. -- Я нашёл её, занесённую снегом, во дворе какого-то дома. Я ведь уже сообщал, что их автомобили мертвы и лишь внешне напоминают нас. И всё же, ни на что не надеясь, я неоднократно делал попытки вступить в контакт с ними. Они молчали; правда, кое-кто из них, как мне показалось, подавал слабые признаки жизни, но они -- эти признаки -- были настолько слабы, что обычно я проезжал мимо. Но Лада совсем другое дело. Она сразу ответила на мой призыв, и я тут же понял, что это несчастное существо не только живо, но и разумно. Кстати, она великолепно берёт тройные интегралы и решает дифференциальные уравнения 15-го порядка. В уме, заметьте. Я предложил ей лететь со мной -- и она тут же согласилась. И вот мы здесь.
-- Поразительно! -- воскликнули оба слушателя.
-- Тебе, старина, всегда везло на женщин, -- прошептал "Бенц", лукаво подмигнув подфарником. -- А ведь хороша, чёрт возьми! А?
Позже, когда Двадцать Первый с супругой отбыли на дезактивацию -- обязательную процедуру перед отлётом на родину -- "Мерседес-Бенц", глядя им вслед, задумчиво произнёс:
-- Да-а, выходит, у планеты всё же есть будущее. Если верить этому отчаянному малому, среди земных автомобилей стали появляться первые искорки жизни. Что ж, остаётся верить, что когда-нибудь жизнь здесь вспыхнет с полной силой и уничтожит тиранию этих двуногих варваров. Прилетим-ка мы с тобой сюда, старый мой приятель, лет эдак через миллион -- вот тогда и посмотрим, сбудутся мои предсказания или нет... А пока -- махнём-ка мы в буфет! Проголодался я что-то...
5 -- 20 октября 1989 года.
Москва