Стоп! Разбухший?! Володя замер, обдумывая внезапно появившуюся идею. Потом он стремительно подхватил обломок доски, зашипев от боли, выудил из воды подходящий камень и, злобно рыча, принялся заколачивать доску под прижавшую его балку. Когда он убедился, что дальше кусок бруса уже не заходит, парень отбросил камень и, кривясь от боли в обожженных руках, принялся горстями поливать доску водой, время от времени дергаясь в своей ловушке. Через пятнадцать минут он заметил, что может немного пошевелиться и, яростно рыча и обдирая все, что было пониже спины, выкарабкался-таки из-под балки.
Первым делом Володя устремился в ту сторону, где возле стены лежал и равнодушно светил в потолок фонарик Георгича. Ноги по-прежнему отказывались его слушаться, и передвигаться ему приходилось ползком, обдирая обожженное тело и ноги об обломки кирпича и торчащую арматуру.
Боль в руках была неимоверная, но парень не обращал на нее внимания, а точно взбесившаяся обезьяна, яростно карабкался через груды обломков.
Подхватив фонарик, и застонав от боли в спине, Володя приподнялся, опираясь на одну руку, и, как радаром, осветил все вокруг себя. Первым делом он увидел сумку с инструментом Георгича, а потом и его самого. Точнее его руку. Рука торчала из-под большущей кучи битого бетона и кирпича. Пульс не прощупывался.
Это стало последней каплей, переполнившей чашу самообладания Володи, и он взялся за эту торчащую из кучи камней руку, как малыш берется за руку родителей, и неумело заревел, размазывая слезы по обожженному лицу. Выплакавшись, он оперся спиной об эту груду обломков и мгновенно отключился, так и не выпустив руки своего наставника.
Глава 3.
Проснулся Володя рывком. Как будто лампочку включили. И проснулся он от ощущения чужого присутствия. Парень, забывшись, попытался сесть, но сразу же заорал от боли и шлепнулся на живот - спину как будто пронзило раскаленным шилом, ноги по-прежнему не чувствовались. Обожженные руки, лицо и грудь покрывали волдыри. В голове гудело и ухало, причем ухало в такт...
- Это пульс! Я слышу свой пульс в голове! - с истерическим смешком сказал Володя. - Что, типа, бонус такой? Чтобы знал - что-то еще работает, ага? - Он хмыкнул, потом рассмеялся во весь голос: - Мама, мама, у меня, оказывается сердце еще бьется, и я его слышу! Как практично, гигиенично и эстетично! Обалдеть, мама!
Рядом послышался цокот когтей, ощущение чужого присутствия усилилось. Володя осекся, схватил фонарик, со стоном приподнялся на одной руке а второй направил луч на звук.
Это была крыса. А может и крыс, кто их разберет. Громадный, размером с небольшого терьера, черный с седыми проплешинами, Крыс спокойно восседал на перевернутом мусорном бачке и с гастрономическим, как показалось Володе, интересом его изучал. Света фонарика он даже не подумал бояться.
- А ну пошла! Пошел прочь, мразь! - голос у Володи осекся. Он положил фонарик на пол, подхватил с земли камень и метнул в наглую тварь. Бросок получился совсем слабым, но на удивление точным. Но Крыс преспокойно сделал пару шагов в бок, пропустил летящий снаряд и вернулся на место. Еще и башку так лукаво склонил, мол, чего еще придумаешь?
- Ты... ты, сволочь, я тебя все равно достану! - Володя шарил руками по полу в поисках нового снаряда. Пульс в голове колотил с такой скоростью, что, казалось, она сейчас лопнет. Перед глазами плыли красные круги.
Крыс, казалось, пожал плечами, опустился на четыре лапы и неторопливо засеменил мимо кучи скрученной спиралью арматуры, подошел к треснувшей стене, вдруг оглянулся и пискнул, как будто что-то хотел сказать, а потом скрылся в трещине.
Володя со всей возможной скоростью пополз к пролому, не забыв вооружиться куском трубы. Теперь он понял, откуда в подвале брались крысы - в стене, которую раньше закрывали железные шкафчики зияла большущая нора-дыра, сантиметров шестьдесят в диаметре. Через такую нору и собака могла протиснуться, и даже сам Володя, который никогда не отличался мощным телосложением.
Нору он задвинул куском фанеры и подпер своей трубой, а потом без сил упал на пол. Только теперь он осознал, как тяжело стало дышать в подвале - горячая вода из небольшой лужицы превратилось в озеро, залившее две трети всего подвала. Все это парило, влажность была ужасная и дышать становилось все труднее.
- Пора выбираться! - пробормотал Володя себе под нос и посветил в сторону выхода. Но вместо металлической лестницы, ведущей на нулевой этаж, он увидел груду битого бетона. Выхода из подвала не было.
Он был один, наполовину парализованный, в полуразрушенном помещении, которое скоро должно было оказаться затопленным до потолка. Когда Володя осознал весь ужас своего положения сил чтобы стонать или плакать у него уже не оставалось. В прострации он лег на пол и равнодушно стал ждать. Минут через двадцать он почувствовал, что вода уже добралась до его конца комнаты и коснулась руки. Тогда он приподнялся на руках, и, действуя как автомат, забрался на кучу мусора, которая метра на полтора возвышалась над полом. Но тут обнаружилась другая проблема - возле пола дышать хоть с трудом, но можно было, а на возвышении практически невозможно - влажность и концентрация пара была очень высока. Володя скинул с себя спецовку и стал дышать через несколько слоев ткани - это помогло.