- Надеюсь, мама, они тут ящик с вином заныкали. Скелеты, они без вина жить не могут. Они без вина умирают и рассыпаются, правда, мама? - хихикая, сказал парень. Душная тишина склепа ответила ему недоуменным молчанием. Сундуки разваливались от первого же прикосновения.
- Ну, что тут у нас? Тряпки? А это что, меха были? Тьфу, сгнило все. - парень лихорадочно рылся в остатках клади. В основном там была мягкая рухлядь - меха, сгнившие в пыль, какие-то расшитые платья, превратившиеся в черные лохмотья. Но один из сундуков оказался прочнее прочих и не развалился при первом касании. Впрочем, петли у него все равно отвалились, и крышка с грохотом упала на пол. В сундуке лежали потемневшие от времени иконы, на которых святые крестились двумя пальцами, две рукописные книги, с богато украшенными серебром и камнями окладами, маленький ларчик, в котором оказались золотые и серебряные украшения, богато осыпанные разноцветными камушками и запечатанный кувшинчик. К кувшинчику Володя кинулся как лев, но он оказался наполнен серебряными монетками с неровными или отрубленными краями.
Ни еды ни воды он не нашел. Со вздохом парень опустился на пол и задумчиво произнес:
- И зачем мне серебро и золото? Может быть, дадите взамен баночку пепси? Ну, пожалуйста! - он приподнялся, заглянул в сундучок - все было по-прежнему. Тогда он со стоном растянулся на полу и провалился в пучину забытья.
Сколько он там лежал, проваливаясь в полусон-полуявь и снова приходя в себя парень не знал. У него начались галлюцинации - он несколько раз видел в сундуках бутылки с колой, истекающие влагой, но когда он подползал к ним, они оказывались обманкой. Несколько раз ему показалось, что мимо прошли куда-то по своим делам скелеты, как-то раз к нему пришел Георгич с головой под мышкой, который только укоризненно на него смотрел, но так ничего не сказал.
Как ни странно боль почти прошла, но взамен пришла слабость - Володя с трудом мог поднять руку. Все чаще он проваливался в темное забытье без снов и видений. Времени во тьме подземелья не существовало, оно текло где-то там, снаружи. А здесь застыла вечность.
Володя пришел в себя от осознания чьего-то присутствия. С трудом подняв веки, он неверной рукой попытался включить фонарик. Но толи кнопка стала слишком тугой, толи он слишком ослабел, но включить ее удалось только собрав все оставшиеся силы.
Крысы. Сотни крыс. Может быть даже тысячи. Они окружили его правильным полукругом, диаметром в пару метров и возбужденно шебуршились, чесались, спаривались, бегали, но перейти волшебную кромку ни одна не решалась. Впрочем, одна посмела. Или один? Прямо перед лицом Володи на черепе восседал его старый знакомый Крыс. Он сидел на задних лапках, не суетился и не чесался, а спокойно смотрел Володе в глаза. И на голове у него блестела маленькая золотая корона.
- Бред какой-то. - с трудом вытолкнул из сухого горла слова парень.
- Ну да, ты уже больше суток лежишь тут и бредишь. - ответил ему Крыс.
- Значит, ты моя галлюцинация? С чего это крысы вдруг стали разговаривать?
- Думай как хочешь. - почти по-человечески пожал плечами Крыс.
Володя полежал, тяжело дыша, и, набравшись сил, спросил:
- Это же ты заманил меня в этот склеп? Ведь ты показал мне эту нору?
- Угадал. В том подвале ты бы умер уже через пару часов без всякого смысла, а так ты прожил на три дня дольше и твое тело послужит моему народу пищей. Так что грех жаловаться. - Крыс совершенно человеческим жестом почесал затылок и сбил корону на одно ухо.
- Не подходи, я буду отбиваться! - яростно захрипел Володя нашаривая что-нибудь, что могло бы послужить оружием.
- Не волнуйся, мальчик, я не позволю своим детям съесть тебя живьем. - мягко ответил ему крысиный король. - Ты мне нравишься, ты смел и настойчив. Но у тебя сломан позвоночник, заражение крови и сильное обезвоживание. Ты умрешь через несколько часов. Вот тогда я отпущу их...
Володя без сил откинулся на пол. Через пару минут он безнадежно спросил:
- Кто ты?
Теперь замолчал Крыс. Сколько он просидел без движения - пять минут, десять, Володя не знал. Но все-таки ответил:
- Когда-то много-много лет назад в этой земле правил царь Петр. Он затеял реформу церкви, ввел крещение тремя пальцами...
И церковь раскололась, и паства тоже, и некоторые из раскольников объявили царя антихристом и предрекли скорый конец света. Это место, где ты находишься, это последнее пристанище таких раскольников. Они пришли сюда, с ценностями, с женами и с детьми, всего сорок пять человек, взорвали единственный выход, через который могли бы выбраться и стали ожидать конца света. - Крыс помолчал. - Эти стены видели многое. Еще до того, как люди начали умирать от жажды и голода, многие сошли с ума... Дело дошло до каннибализма. Но итог был один, и на восьмидесятый день умерла последняя, сорок четвертая верующая.