– Какую же настороженно спросил Захар...
– Как и во всяком туротеле мы оденем на ваше запясть маленький поясок-амулет... Цвет амулета сможете выбрать сами. Можете убедиться – это гибкий биополистер, который вас ничуть не смутит, Особенно, если исключительно для вас подыщим экземпляр телесного цвета.
На это условие Суконский согласился... Он уже успел побывать в египетской Хургаде и турецкой Анталии, где оба раза ему подобным образом кольцевали...
– Ясно, что ж, продолжим разговор под крышей, а то, кажется, начал накрапывать дождь...
И верно... Небо вдруг заволокло и она стало орошать землю легким летним дожнем.
И вновь чудо... На опушке возник обыкновенный домик из старых брёвен, обросших мхом. Весь фокус состоял в том, что мгновение назад никакого домика не было.
«Видно здесь сплошные иллюзии», – про себя подумал Захар, но внешне подозрений не выказал.
На деревянном столе стоял самовар с заваренным липовым чаем к которому предлагался кленовый сироп. За чаем они и продолжили разговор. Первым заговорил Захар:
– Вам не не кажется, что ваше предложение попахивает каким-то авантюризмом? – решительно спросил он у Михаила Кузьмича, который будто и ждал этого вопроса.
– И это говорите вы, господин Суконский, который сам по натуре врожденный авантюрист? Да ваши послужных подвигов хватит не на одно уголовное дело! Не вы ли отсылали на Ямал вместо сливочного масла строительные отходы... Кстати тамошние ненцы соорудили из этих строй материалов вигвам своей собственной глупости, в котором написали единственныую фразу на Преведе: «Ни к адныму Суконскому в падлы не обращатца!». Так что вы, Захар, молодца, лучше поговорим о другом... Как у вас обстоят дела с родственниками?
Суконский, изрядно смутившись обознанности оппонта, сказал ему напрямую:
– Жена есть, детей не имеем... Брат ещё есть в Канаде... Не патриот...
– А как же вы, имея такого братца, сделали карьеру?
– Он уехал после распада совка... Никого бы не интересовало, если б даже он растворился и выпал где-то в осадок...
– Родителей давно потеряли?
– Кремировал, – сухо ответил Суконский. На его лице не дрогнул ни мускул. Но подумав, прибавил:
– Во время перестройки появились множественные фельетоны о тех властьимущих, которые не посещают могилки своих родных... А я человек занятой... Мне у живых знакомых посещать некогда.
– Не пытайтесь казаться передо мной лучше, чем вы есть, нет у вас знакомых, Захар...
Суконский его прервал на полуслове... Он шёл сюда не за моральными установлениями:
– Мне бы хотелось перейти к сути дела.
Михаил Кузьмич согласно кивнул... Похоже переговоры вступили в решающий этап.
9.
Беседа оказалась долгой и весьма неожиданной. Прежде всего Суконский узнал, что назад дороги нет – сбежать отсюда не представлялось возможным… Это был совершенно новый, отторженный от прошлого мир, битые фантасты сказали бы – параллельный…
Один из помощников всесильного здесь Михаила Кузьмича коротко объяснил, что условия проведения предстоящего эксперимента крайне просты: фирма, далее именуемая Институтом Общественного Благоденствия берется осуществлять все мыслимые и немыслимые желания, всего возможного фантасмагорического и реального спектра.
Правда, при этом всё могло происходить в строго отведенных местах.
– У нас с декорациями напряг, – вежливо оправдывался помощник. – Поэтому и цена не столь высокая.
Захар решил помечтать… И прежде всего, он решил отправиться к пирамидам… За мгновение он оказался у пирамиды Хефрена…. У входа его ожидал крупный гид-египтянин.
– Нам в пирамиду? – спросил его Захар.
– Нет, нам в галерею напротив. Обычно она закрыта. Но для вас, пожалуйте…
Гид провел его по сколам щебенки в место, которое отрылось там, где на всех мировых слайдах начиналась пустыня. Под ногами скрипели мелкие камешки…
– Возьмите с собой один, – предупредительно предложил гид. – Положите на воскуряемый жертвенник. И задумайте желание… Оно исполнится. Всё надежно и просто.
Жертвенник возник за углом. Медная решетка жертвенника не была нагрета. Захар легко положил серый окатыш и представил себя в Городе с золотыми улицами, проездами и тротуарами…