— Всё, что могу сказать — я мечтаю, чтобы мы все поскорее оказались на противоположном берегу, — вздохнул мистер Уингейт, принимаясь за завтрак.
— И я мечтаю о том, чтобы на тот берег поскорее перевезли мой комод с зеркалом и моих кур. — Она улыбнулась. — Надеюсь, что теперь, когда вы, мужчины, закончили наконец всю эту глупую суету, то придёте к выводу, майор Бэнион был прав. Лучше всего переправиться на тот берег, как можно больше используя паром и как можно меньше прибегая к переправе вплавь.
— Вся эта свара произошла из-за нашей дочери, — нравоучительным тоном изрёк её супруг.
— Верно. Но, — она грустно улыбнулась, — одна размолвка ещё не означает полного разрыва.
— Можно считать, что Молли уже дала согласие обручиться с Сэмом Вудхаллом. И ты прекрасно знаешь об этом!
— Это случилось до того, как Вудхалл позорно проиграл свой поединок полковнику Бэниону.
— «Полковнику», надо же! Хорошим же делом занимается наш «полковник»! Вудхалл рассказал мне, что он просто споткнулся во время поединка, и Бэнион тут же воспользовался этим и набросился на него и едва не вырвал ему глаза. Он рассказал и другое. Уильям Бэнион новел себя как предатель по отношению ко мне, добившись того, что от нашего общего каравана откололась значительная часть фургонов. Так что нам будет даже лучше без таких смутьянов, как этот Бэнион.
— Будет лучше? — прищурилась супруга Джесси Уингейта. — А я-то думала, что...
— Неважно, что ты думала. Уильям — совершенно недисциплинированный, неуправляемый тип. Он не может выполнять распоряжения, которые ему отдаются. И он вечно сеет смуту. Ничего, мы справимся со всем этим. Пока же я поручил соорудить ещё три лодки и законопатить щели в фургонах, чтобы они могли перебраться на тот берег вплавь.
Как и следовало ожидать с самого начала, в конечном счёте был реализован предложенный Бэнионом план переправы через реку. И хотя за это время уровень воды в реке понизился на фут, никто не пытался массово переправиться на тот берег вплавь. В основном все пользовались паромной переправой. В конце концов на противоположном берегу собралась основная масса фургонов новоявленных покорителей прерий.
Никто ничего не слышал о колонне из Миссури, Говорили лишь, что они переправляются очень медленно.
Сэм Вудхалл хотел во что бы то ни стало опередить миссурийцев. Поэтому он попросил разрешения двигаться впереди всей колонны — якобы для разведки, для поиска запасов воды и продовольствия. Несомненно, что на его решение отделиться от всех повлияли и усмешки, которые сопровождали все его неуклюжие объяснения причин появления на его лице такого количества синяков и ссадин.
В конце концов он собрал отдельный отряд, в который вошли в основном холостяки. Этот отряд двинулся вперёд, не дожидаясь основного каравана. Это случилось тогда, когда ещё не все фургоны переселенцев переправились на противоположный берег реки.
Но вот с переправой было покончено, и люди не особенно охотно двинулись вперёд. Слишком долгое ожидание на берегу реки расхолаживающе подействовало на переселенцев. С другой стороны, среди части первопроходцев успели распространиться панические слухи о поджидавших их впереди опасностях, и потому они не хотели двигаться вперёд без сопровождения военных. Когда колонна наконец отправилась в дальнейший путь, фургоны двигались без всякого порядка и совершенно хаотично.
По мере того как крытые повозки углублялись в просторы прерии, людей начинали всё больше донимать тяжёлые природные условия. Днём над фургонами кружилось множество мух, а ночью донимали комары. Женщины и дети не могли заснуть, и животные тоже не могли отдыхать ночью из-за туч мошкары, которая окружала их. Стало очень жарко. Периодически шёл сильный град. Казалось, сама природа предупреждала людей, предостерегая от того, чтобы начать эту бесконечную дорогу до Орегона, которая могла оказаться столь гибельной для них.
Каравану стали часто попадаться заболоченные участки суши, через которые приходилось перебираться с исключительной осторожностью. Реки и ручьи разлились из-за дождей, и каждая переправа таила в себе опасность.