Поэтому, когда он сказал: «Верно, Джордан?» с такой же резкой ноткой, как его виски, я испуганно подняла глаза.
— Прости, дорогой? — это произошло автоматически. Я была воспитана так же, как и все женщины из высшего общества.
— Ты будешь рада взять Ксандера в качестве клиента, верно? Я знаю, что обычно ты берешься за крупных клиентов… — Он многозначительно посмотрел на Ксандера, выпрямив спину и принимая аристократический вид. — … но, конечно, ты могла бы сделать исключение для молодого спортсмена, которому, скажем так, не хватает пиар-способностей.
Теплота в глазах Ксандера упала на несколько градусов.
Я вздохнула.
Имидж был для Генри всем. Только из-за слухов он предложил мне снова заняться продвижением Ксандера. Напряженные отношения Ксандера с отцом оказались в центре внимания из-за нашего постоянного отсутствия на его играх и нехватки семейных фотографий со звездным спортсменом. Мне удалось ненадолго улучшить общественное мнение о Ксандере после того, как он отклонил предложение НХЛ. Генри снова хотел контролировать прессу через меня и показать публике, что мы — большая, счастливая семья.
Он взмахнул бокалом скотча.
— Конечно, сейчас ты на подъеме, но что будет, когда ты постареешь и не сможешь гонять шайбу по катку так, как раньше? Тебе придется полагаться на сделки с брендами и их поддержку. И никто не станет связываться с тобой без надлежащего представительства. Людям нужна лояльность к бренду.
— Лояльность? — недоверчиво переспросил Ксандер. — Ты, раздающий советы о лояльности — это хуже, чем лысый человек, продающий средства для роста волос.
В наступившей тишине я услышала отдаленное гудение холодильника через стену. Мое сердце бешено колотилось в груди, пока я наблюдала за их перепалкой.
Ксандер уже не был прежним парнем. Тот Ксандер, которого я знала, выбрал бы дипломатию. Но прошли годы, и он стал мужчиной. Очевидно, это означало, что у него не было проблем с тем, чтобы противостоять своему властному отцу.
— Не будь самонадеянным, — сказал Генри, доливая свой бокал. Движение было неустойчивым, его рука дрожала от гнева. — Ты не являешься незаменимым только потому, что теперь ты звезда. Звезды тоже могут падать, и когда это случается, они сгорают в огне. Именно это и произойдет, если тебя будет представлять третьесортная компания.
Это замечание подействовало мне на нервы, и я не хотела доставлять Генри удовольствие от того, что последнее слово осталось за ним.
— На самом деле, — услышала я свой голос, — он вывел новую команду в плей-офф и уже снялся во множестве рекламных роликов. Я думаю, то, чего он достиг, весьма впечатляет.
Ксандер посмотрел на меня с напряжением в глазах и еще одним из своих нечитаемых выражений. Это было похоже легкое удовлетворение; возможно, он даже был польщен моим ответом.
— Впечатляет? — Генри повторил, глубоко втягивая в себя это слово, словно пробуя его на вкус. — Ты думаешь, мой сын впечатляет, Джордан?
Мой сын. Я не упустила из виду акцент, каким бы тонким он ни был.
В памяти всплыл фрагмент предыдущего разговора с Генри — приглушенный тон его голоса, когда он предположил, что мой солидный возраст — причина того, что мы не можем зачать ребенка. На случай, если это правда, я обратилась в клинику по лечению бесплодия. Генри оттягивал визит к врачу, но при этом обвинял меня в том, что я не могу подарить ему еще одного сына.
Генри отталкивал меня даже сейчас. И, что еще хуже, он делал это на глазах у своего сына. Хлеб и зрелища. Мы были зрелищем.
Последовала еще одна пауза, на этот раз более продолжительная. Ксандер не выглядел менее сердитым, но что-то еще промелькнуло в глазах. Это было похоже на то, как молния бьет в арктическую морскую воду.
— Да, — сказала я наконец, чувствуя, как по спине скатываются бисеринки пота. — Думаю, его карьера весьма впечатляет.
Генри рассмеялся, громко и неприятно. Так он смеялся со своими друзьями, покуривая кубинские сигары в грозу, когда они играли в покер со ставками, достаточно высокими, чтобы исполнить или разрушить мечты.
— Я попрошу свою помощницу составить контракт. Только убедись, что он не будет наживаться на мне в старости, — сказал он достаточно бессердечно, чтобы я съежилась. — Бог свидетель, я слышал, как ты нянчишься с бесчисленным количеством других дураков, исправляя их ошибки.
Мои клиенты не дураки. Я проглотила эти слова, заставила себя снова улыбнуться и обратилась к Ксандеру:
— Буду рада помочь. Пойду посмотрю, что у нас с десертом. — Я встала, поправляя помятый подол своего платья от Monique Lhuillier.