И ей это удалось, когда она обхватила мой бицепс одной рукой, пока держала букет в другой. Меня отвлекли тепло, исходящее от её прикосновений, и аромат ее духов. Должно быть, она снова нанесла немного на свои точки пульса.
Я судорожно сглотнул, когда мой взгляд упал на ее стройную шею.
Когда я моргнул в следующий раз, мы уже шли к алтарю. Музыка прелюдии заглушала болтовню гостей. Мой отец и священник во всем черном вышли на сцену. Священник попросил гостей встать и поприветствовать невесту. Когда они увидели Джордан в ее платье, раздался единодушный вздох.
Мой кузен, Кайден, был прав. Красота была в глазах смотрящего. Другие не знали, что наука признала ее самой красивой женщиной на земле, и не могли определить, что именно в ее лице делало ее такой эстетически привлекательной для них, поэтому они разглядывали ее, чтобы понять это.
Однако меня очаровало не ее лицо. Даже без приложения я знал, что она — самый красивый и особенный человек для меня.
Каблуки моих туфель внезапно вонзились в землю. Я был значительно крупнее ее ста семидесяти сантиметров, так что у нее не было другого выбора, кроме как резко остановиться, не дойдя до прохода.
— Давай уйдем. — Слова слетели с моих губ при виде всего, что отнимало ее у меня.
Джордан хихикнула под вуалью, решив, что это странно своевременная шутка.
— Отличная идея. Ты отвлекаешь гостей, а я снимаю туфли и убегаю…
— Не выходи за него, Джордан, — яростно прошипел я.
Ее улыбка дрогнула от моих слов, лишенных юмора. Толпа нетерпеливо ждала, строя догадки о задержке. Она покраснела от смущения.
— Ч-что?
У меня не было плана, и мы были в паре метров от ее свадебной сцены, но мои губы двигались сами по себе.
— Не делай этого, Джордан.
Джордан уставилась на меня так, словно у нее из-под ног выдернули ковер.
— О, Боже. Твой отец был прав. Ты думаешь, я просто дешевая шлюшка, выходящая за него ради денег, да?
Я отшатнулся, оскорбленный.
— Всё не так.
Если я был прав, Генри сказал ей, что мы с Джаспером невысокого мнения о ней. Было больно, что Джордан ему поверила. Неужели она думала, что я все это время лишь притворялся, что мы дружим?
— Он сделает тебя несчастной, Джордан, — попытался я снова. — Он не любит тебя.
Она закрыла глаза и тяжело вздохнула, как будто ожидала такой реакции.
— Ксандер, я знаю, что тебе трудно смириться с повторным браком отца…
— Мне плевать на его повторный брак. Я просто не хочу, чтобы он делал это с тобой.
— Он ничего со мной не делает, — прошептала она, оскорбленная тем, что вынуждена вести этот разговор посреди своей свадьбы. — Он хороший человек.
— Вот тут ты ошибаешься.
— Ксандер, я понимаю, что у вас с Генри есть разногласия, но я не стану слушать ни слова против него, — проговорила она уголком рта. Внешне она фальшиво улыбалась любопытным гостям, чтобы сгладить неловкую ситуацию.
Но мне было плевать, что они пялятся.
— Он промыл тебе мозги, — огрызнулся я.
— Неправда, — возразила она. — Он был рядом со мной, когда моя жизнь развалилась на части. Ты знаешь, что происходит, когда попадаешь психиатрическую клинику по предписанию суда? Они сказали, что я представляю опасность для себя и общества. Никто не мог меня вытащить, но Генри вмешался и взял на себя ответственность за меня. Он даже подал прошение об опекунстве, чтобы выписать меня из этого ужасного места.
Какого черта?
Я в ужасе уставился на нее.
— Ты добровольно дала ему доверенность? — спросил я, шокированный.
Генри заставил мою мать отказаться от карьеры и полагаться исключительно на него, как только они поженились. Я был ошеломлен, узнав, что Джордан планировала продолжать работать после свадьбы. Наконец-то кусочки головоломки встали на места.
Его не беспокоило, что Джордан «будет чем-то занята», потому что она уже принадлежала ему. Если и было что-то, что Генри любил больше, чем красивых женщин, так это полный контроль над их жизнями. Она никогда не сможет пойти против него. Он отправит ее в лечебницу, если она попытается уйти от него, заявив, что она психически не способна принять такое решение.
Джордан отказалась от своей жизни.
Черт.
Я с силой тряхнул ее за плечи.
— Что ты наделала, Джордан?
— Что ты имеешь в виду? — недоуменно спросила она.
— Он никогда не отпустит тебя, если является твоим опекуном, — озвучил я тревожащую правду. — Он уничтожит тебя.
Моя грудь сжалась при мысли о том, что злая тьма поглотит этот прекрасный, яркий свет. Солнце сядет навсегда и больше никогда не засияет.