Глава 10
Джордан
Настоящее
Мои руки дрожали, когда я доставала платье от Стеллы Маккартни из чехла для хранения. Блестящий греческий наряд в пол подходил к моей теплой золотистой коже. Это был идеальный выбор для новогодней вечеринки, которую Генри получил меня организовать. Когда я впервые примерила его, то подумала: Так вот каково это – быть шармом на золотом браслете.
Изысканным. Драгоценным.
Теперь же я чувствовала себя еще одним предметом, который мой муж превратил в золото.
Какое бы напряжение ни терзало наш брак, оно было подобно наждачной бумаге на стекле. Оно оставило на наших некогда отполированных отношениях серьезные царапины, обнажив все трещины, которых я раньше не замечала.
Я пыталась убедить себя, что он занят делами компании. Из-за нового поглощения он был вынужден работать круглосуточно. Однако это было похоже на нечто большее. Между нами была дистанция. Ледяная дистанция. Я замечала это по тому, как он смотрел на меня, и ощущала в те долгие часы, когда он отсутствовал. Она росла, как надвигающийся ледник, и появление его сына, казалось, довело ситуацию до предела.
Возможно, именно этим и объяснялись действия Ксандера – он хотел насолить отцу.
Мы… о, боже. Я не могла даже думать об этом, не говоря уже о том, чтобы произнести слова вслух. Образ того, как он толкает меня к двери, как запускает руку в мои волосы, под платье, – все это постоянно всплывало в памяти со вчерашнего дня, сколько бы раз я ни отмахивалась от своих мыслей. В его глазах было что-то такое – темное, решительное, – что пугало меня.
Что нашло на Ксандера? Что овладело мной? Ведь в какой-то момент я перестала сопротивляться. Почему я не сопротивлялась?
Смятение и стыд боролись во мне, но побеждал стыд. Юридически он был моим пасынком. То, что произошло, было ненормально.
Я пряталась между своей комнатой и кабинетом. Избегая Ксандера, я обеспечила ему поддержку еще двух брендов и поручила своему виртуальному помощнику отвечать за его социальные сети. Мы обсудили новые перспективы по электронной почте, хотя и не общались лично. Я выбросила весь этот инцидент из головы, списав его на то, что у Ксандера временный психоз.
Что еще я могла сделать?
Рассказать Генри – значит подлить масла в огонь. Отношения Ксандера с отцом были в лучшем случае непростыми. Узы этой семьи уже балансировали на грани исчезновения. Джаспер почти не навещал нас, а если я расскажу Генри о Ксандере, это запятнает все, что осталось от их отношений.
Нет.
Я не могла разрушить их союз отца и сына навсегда. Я должна была унести этот грязный секрет с собой в могилу, и гадала, испытывает ли Ксандер такое же желание сохранить его между нами. Или для него это была игра, и он уже похвастался Генри, что соблазнил его жену?
В тот единственный раз, когда я встретила Генри, я приготовилась к конфронтации, но он ошарашил меня, попросив в последнюю минуту организовать новогоднюю вечеринку в честь Ксандера. Затем он сказал:
— Вот контракт Ксандера с НХЛ. Просмотри его.
— Как тебе удалось получить его так быстро?
— Он согласился, чтобы ты представляла его интересы, и я не позволю ему пересмотреть решение. Мне нужно, чтобы ты исправила общественное мнение о его отношениях с семьей. Ты, – продолжил он, тыча в меня пальцем поверх своей тарелки с яичницей с беконом, – проследишь, чтобы все было так же безупречно, как… – Генри прервался, переключив внимание на вилку в своей руке. — …ну, может быть, не как это столовое серебро, – неприязненно сказал он. Даже когда все шло идеально, Генри мог найти изъян. — Проследи, чтобы все приборы были начищены к вечеринке.
В голове промелькнул образ напряженного взгляда его сына в машине. Чувство тревоги усилилось, когда волна чего-то похожего на страх пробежала по моей обнаженной коже.
Он оставил контракт Ксандера с НХЛ на моем туалетном столике. Его репутация в хоккейной среде была безупречной, что позволяло легко работать с ним. Шумиха поднимется только в том случае, если кто-нибудь раструбит о его флирте с мачехой…
Я покачала головой, натягивая платье через голову и разглаживая блестящую шелковую ткань на своих изгибах.
Все будет хорошо. Возможно, все это было серьезным недоразумением – плодом моего воображения, поскольку Ксандер никогда не казался мне импульсивным. Он был таким же гладким и холодным, как каток, на котором он играл.
И это к лучшему, решила я, застегивая золотые серьги от Van Cleef и Arpels Alhambra.
Когда я спустилась по лестнице, отовсюду доносилась музыка. Я наняла струнный квартет, и они играли классические версии лучших хитов, сладкие звуки скрипок пронзали мои барабанные перепонки.