Я обогнула фонтан из шампанского, задержавшись ровно настолько, чтобы убрать отставленный пустой бокал и передать его стоящему рядом официанту. Торопливо пробираясь сквозь толпу, я обменивалась любезностями с незнакомыми людьми, принимая комплименты по поводу еды, музыки и вина.
Внутри меня бушевала буря.
Что бы сказали эти люди, если бы узнали, что я сделала со своим пасынком? Чувство вины терзало мое сердце.
Волна тошноты накатила на меня, и я схватила фужер с шампанским с круглого черного подноса у одного из официантов.
Возможно, Ксандер поддался минутному помешательству, вызванному алкоголем. Также вероятно, что его эмоции были на пределе. Как он мог не обижаться? Его отправили в детскую комнату, как непослушного ребенка, а отец открыто презирал его на каждом шагу.
Все в этом доме ходили по натянутому канату, потому что любая оплошность приводила к гневу Генри. Оставаться счастливым, когда кто-то дышит тебе в затылок и критикует каждое твое действие, было непросто. А когда люди живут под давлением, сдерживаемые эмоции неизбежно вырываются наружу.
То, что произошло, было ошибкой, – решила я, делая еще один долгий глоток шампанского и меняя пустой фужер на наполненный. К третьему бокалу алкоголь поплыл по моим венам.
Черт. Мне нужно было засунуть этот грязный секрет глубоко внутрь себя и сосредоточиться на своем браке. Генри был моим будущим. Это был идеальный вечер, чтобы отпраздновать мою возрожденную надежду на семью, вот только где была моя семья? Где был Генри?
Наконец я мельком увидела его темно-синий костюм. Итальянского покроя, потому что он уменьшал плечи и стройнил. Он двигался в сторону нашего помпезного коридора.
Я попросила персонал установить в этом коридоре башню с шампанским, потому что гости любили делать здесь фотографии для Instagram. Картины украшали обе стороны роскошных стен, наряду с богатыми гобеленами и позолоченными зеркалами. Полированная мраморная плитка и мягкие ковры добавляли очарования, хотя, когда я вошла в пустой коридор, все уже разошлись.
Генри стоял в самом конце. Почувствовав облегчение, я двинулась к нему... и тут же замерла.
Он был не один. Кто-то еще был с ним у башни с шампанского, хотя я не могла разглядеть другого человека, пока не завернула за угол.
Меня словно подталкивали неподвластные мне силы, побуждая сделать решительный шаг и стать свидетельницей сцены под мягким светом, заливающим пространство.
Рядом с ним стояла стройная брюнетка лет двадцати, одетая в прозрачное платье, которое оставляло мало места для воображения. Рука моего мужа лежала у нее на плече, собственнически поигрывая бретелькой ее платья. Я узнала этот жест: он так же непринужденно и суетливо играл с браслетом своих Ролексов, когда ему было скучно.
Он и раньше прикасался к ней подобным образом, – подумала я, чувствуя тошноту.
— … не могу дождаться, когда сниму это с тебя позже, – пробормотал он. — Я подумал, что приберегу бутылку шампанского, чтобы отнести в офис, может быть, сегодня вечером. Я мог бы пить Дом8 прямо с этих больших, идеальных сисек, пока ты...
Кровь в моих венах застыла. Я прочистила горло. Генри и брюнетка дернулись, ее большие, идеальные сиськи подпрыгнули вместе с ними.
— Джордан!? – Генри быстро пришел в себя. — Это моя жена, – сказал он брюнетке, которая все еще шокировано хлопала оленьими глазками. — Я думал, ты занимаешься гостями, детка, – сказал он мне. Он никогда не использовал ласковые слова, если только не косячил.
Я стояла и смотрела на своего мужа с другой женщиной, впиваясь ногтями в кожу.
Мне следовало чувствовать опустошение. После всего, что я сделала, чтобы завоевать любовь мужа, только для того, чтобы остаться еще более изможденной, чем раньше, – это должно было подкосить меня или вызвать безудержный поток слез.
Ни того, ни другого не произошло.
Учитывая наш непростой брак, измена не стала неожиданностью. У меня было подозрение, что он больше не верен мне. Конечно, думать об этом и видеть это – две разные вещи.
Мои внутренности скорее онемели, чем взорвались от боли. Странно, но я была расстроена, а не огорчена. Он выставлял напоказ свою неверность на новогодней вечеринке, которую заставил меня организовать в последнюю секунду.
Гнев бурлил во мне, как шампанское, которое я выпила. Я подошла к ним как раз в тот момент, когда он оттолкнул свою любовницу. Брюнетка издала визгливый вопль.
— Как ты мог сделать это на вечеринке, которую попросил меня устроить? – зашипела я.