Я инстинктивно отпрянула от него.
— Что случилось? – спросил он, нахмурившись.
Я уставилась на него, удивляясь его невозмутимому самообладанию после того, как он трахнул жену своего отца. Почему он не был потрясен, как я? Неужели он не понимал, насколько все это ужасно?
Ксандер отстранился, его глаза скользнули по моему лицу, прежде чем опуститься на мой рот. Он грубо выдохнул и оттолкнулся плавным, текучим движением, а затем схватил меня за руку и потащил за собой. Чтобы отвести меня обратно в тюремную камеру, – подумала я, но нет – мы направились к бару.
— Давай я сделаю тебе коктейль, – сказал он, когда я неловко уселась на один из табуретов.
Я тяжело вздохнула, мои глаза осмотрели пустую комнату, прежде чем вернуться к Ксандеру. Он принес бутылку Hendrick's Flora Adora и достал из холодильника шампанское.
— Что ты готовишь? – осторожно спросила я, решив, что, если мне удастся разговорить его, это удержит его от других прискорбных действий.
— «Френч 75». – Он размешал немного простого сиропа, не сводя глаз с моего лица. — Я точно знаю, какой ты любишь.
Что-то внутри меня сжалось от того, что он вспомнил о моем любимом напитке. Генри так и не запомнил его даже после многих лет брака. Я уставилась на бокал с бледно-оранжевой шипучкой.
— Где мой телефон? – Я старалась, чтобы мой голос звучал спокойно, хотя внутри все мысли и чувства превратились в острую мешанину разбитых граней. — Мне нужна моя сумка, телефон… и какая-то одежда.
Задумчиво глядя на меня, Ксандер потянулся в задний карман и достал мой мобильник.
— Прием здесь слабоват, – предостерегающе сказал он.
Ксандер оперся локтем о стойку и поставил коктейль передо мной, не сводя с меня глаз. Я проигнорировала его и разблокировала свой телефон. У меня было как минимум шесть новых сообщений от Генри.
Генри: Где ты?
Генри: Прости, детка. Я совершил ошибку.
Генри: Я никогда больше этого не сделаю, ты просто слишком сильно надавила на меня.
Генри: Я плохо соображал.
Генри: И я избавлюсь от нее. Она для меня никто.
И затем, последнее:
Генри: Где Ксандер? Он с тобой?
Я посмотрела на Ксандера, который пристально наблюдал за мной.
— Это он? Извиняется за то, что ударил тебя? Дай угадаю, он каким-то образом выставил виноватой тебя, поскольку ты спровоцировала его и вызвала его гнев.
У него вырвался звук, не совсем похожий на насмешку.
Чувствуя оцепенение, я отложила телефон. Я подумала о матери Ксандера, запертой где-то там, и о зловещем предупреждении Ксандера перед моей свадьбой.
Неужели Генри сделал то же самое и с ней?
Все напряжение в моих плечах выплеснулось наружу, и я облокотилась на мрамор. Дрожащими пальцами взяла «Френч 75» и сделала глоток, в котором отказывала себе.
Проклятье.
Он приготовил его чертовски идеально.
Глава 16
Ксандер
Глаза Джордан заблестели после очередного глотка, хотя она никак не выразила своего восторга. Мой взгляд не отрывался от ее губ, зависших над краем бокала.
— Вкусно? – я услышал хрипотцу в своем голосе.
— Да, – призналась она. — Хочешь попробовать? – рассеянно предложила она.
— Это девчачий напиток.
Полуулыбка украсила ее утонченное лицо.
— Никто не отнимет у тебя мужскую карту, если ты сделаешь один глоток. – Джордан подняла бокал. Когда я не сдвинулся с места, она закатила глаза. — Я никому не скажу.
Как я мог отказать ей? Я едва мог держаться от неё на расстоянии после того, как поддался фантазии, которая годами пожирала меня заживо.
Вместо того чтобы взять бокал, я опустил лицо и позволил Джордан наклонить его, пока прохладная жидкость не полилась мне в рот. Мои пальцы обвились вокруг ножки, и я чуть не застонал, когда они соприкоснулись с ее.
Наши взгляды столкнулись поверх края бокала. Мы на мгновение обменялись робкими улыбками. И это всё; Джордан быстро опомнилась.
Она убрала бокал, отказав мне даже в проблеске тепла.
Я отвернулся от нее, возбужденный.
Джордан плотнее запахнула простыню на груди, в ее голове крутились похожие мысли.
— То, что произошло.. этого не должно было случиться.
Я сделал долгий вдох, подавляя свое нетерпение. Может, для нее всё и в новинку, но эти удушающие чувства играли неотъемлемую роль в моей жизни на протяжении последних нескольких лет. К этому моменту я уже так долго жил с этими эмоциями, что не мог вспомнить, чтобы не жаждал ее, как испорченный мужчина.