Майсурадзе встал, подошел к Ольге, молча сжал ей плечи:
— Мужайся! — Подал руку Нико: — Мне пора. Наш человек будет у вас через неделю. Не горячитесь.
Нико послал людей проводить гостя и возвратился к костру.
— Друзья мои, — сказал он медленно, тщательно выбирая слова. — Человек в моем возрасте должен лучше других знать, что делать в трудный час. А я растерялся… Растерялся, и всё тут. Не взыщите. Арест Васо будто сломил мою волю. Дружине нашей нужен новый командир. Без командира она не может ни жить, ни бороться.
Нико замолчал. Он чувствовал себя так, будто сам предложил, чтоб ему отрубили правую руку.
Нависла тягостная тишина. Было слышно, как потрескивают в костре сучья и в ветвях дерева, что прикрывало вход в пещеру, вовсю заливается какая-то неугомонная пичуга.
Молчание первым нарушил Авто:
— Конечно, без Васо наша дружина — не дружина… Но уж если мы взяли в руки оружие, к лицу ли нам столько заниматься разговорами? Второй день говорим…
— Второй день, ладно. Главное, не решили ничего, — откликнулся Сардион. — По-моему, Дианоз вчера дело предлагал…
— Это что, — усмехнулся Гогитидзе, пожевав мясистыми губами, — насчет Бакрадзе, что ли?
— Хотя бы…
— Чудак человек! — хлопнул тот ладонью по колену — Не нашими же силами! На такое людей втрое больше надо.
— Послушайте, друзья! — остановил вновь вспыхнувшую перепалку Нико. — Давайте решим с командиром.
— Да чего тут решать? — возмутился старик Бегизов. — Сам и командуй, пока Васо не отобьем!
— Правильно! Командуй, Нико! — поддержали остальные.
— Нет, друзья, нет, — сокрушенно покачал головой Датунашвили — Какой из меня командир? Первая беда — и у меня голова кругом. Тут нужен молодой, решительный человек. Теперь мы уже не сами по себе. Теперь мы с центром связь держим. А я стар командовать, в одних паролях собьюсь…
И тут Дианозу первому пришла в голову идея: а что, если предложить в командиры Ольгу? Слава о сестре Габилы Хачирова по всему Ксанскому ущелью разнеслась. Чего этим воякам еще надо? Она ж любому из них со своим карабином сто очков вперед даст. Саблей не хуже многих владеет. Кони ее слушаются. И к тому же в этом революционном центре, в Калаке[16], людей только она и знает. Дианоз, ковыряя прутиком в трубке, подошел к Нико:
— Мы тут мудрим насчет командира… А что, если ее… — он кивнул в сторону Ольги, — попросить? А, Нико?
Дружинники настороженно загудели. Все ждали, что скажет Нико.
Щеки Ольги медленно наливались пламенем. Этого еще ей не хватало! Какой она командир? У нее голова раскалывается от дум, как выручить Васо, а надо будет обо всех этих людях заботиться. Как из-под пуль вывести? Как и где укрыть? Чем накормить? Где оружие добыть? Нет, нет. Только не это.
Она хотела подняться, чтобы сказать: несерьезно, мол, о ней говорить как о командире, но на плечо легла рука Нико:
— Погоди, дочка, погоди. Скажи, дорогой, — все так же просто, раздумчиво спросил старик у Дианоза, — всем скажи, почему ты так решил?
Тот пожал плечами:
— Я, можно сказать, ее совсем не знаю…
— А чего ж тогда?
— Вот чудило! — снова загудели дружинники.
Но тут Дианоз возвысил голос:
— Не знаю — и что с того? Другие знают… Нет в Ксанском ущелье человека храбрее, чем она! Нет, вот мой сказ. Она, если хотите знать, любому джигиту не уступит!
— Ты хочешь сказать, что это… та самая? — поднял изумленные брови Гогитидзе.
— Вот именно — та самая.
Многие засомневались:
— Говори, Дианоз, да не заговаривайся!
— Не может быть!
— Так и отпустил Габила сестру черт-те знает куда!
— Еще только юбки в командирах не хватало! — возмутился абрек, заросший рыжеватой щетиной, — одни глаза диковато сверкали из-под свалявшейся папахи. — Тогда уж лучше по домам!
— Эй, ты! — возмутился добродушный богатырь Авто. — Зачем народ мутишь?
— Вот-вот! — поддержал его Батако. — Хочешь домой — кто тебя держит? Проваливай!
— И охота вам под бабьим началом ходить? — не унимался рыжий. — Что у нас, мужчины перевелись?
— Ты замолчишь или нет? — рявкнул Дианоз. — Всякие бывают женщины. Наша гостья на моих глазах пристава Гамси уложила.
— Гамси?!
— Неужели?
— Не может быть!
— И я бы не поверил, — в сердцах сплюнул Дианоз, — если бы своими глазами не видел. Уж на что кровожадный волк был, а у нее рука не дрогнула. Еще неизвестно, куда бы некоторые вояки в штанах от него бежали…