— Ничего не поняла, но тебе виднее. Так нам самим перепись вести?
Или, может, Мечталку попросим?
— У Мечталки еще авторитета мало, — вздыхает Ксапа. — Вот парня подцепит, тогда… Хорошо бы надзорщиков подключить, но языка не знают.
Света тоже плохо говорит. Да ладно, отложим пока. Пусть Света получше язык освоит, к хозяйству привыкнет, тогда снова подкатим. Угу?
Думаете, успокоились? Как же! Жамах решила к надзорщикам присмотреться. Для этого пришла помогать нам хыз ставить. Ксапа тоже пришла, но ей работать рано, на бревно присела, на нас смотрит. От Жамах пока пользы мало, но не прогоняем. Раз говорит, что охотница, пусть учится мужской работе.
В обед, убедившись, что Жамах настроена серьезно, Платон под бурные, продолжительные аплодисменты зачислил Жамах в шабашники и выдал экипировку: каску, перчатки, сапоги, грубые брезентовые штаны и брезентовую робу. Ну и еще кое-что из одежки. И большую банку персиков, которую мы тут же открыли и съели.
К концу обеда прибежала Света и заявила, что этот хыз забирает под школу, потому что он удобно расположен и наполовину готов. А нам до холодов надо поставить еще два хыза: жилой и больницу.
От такого напора мы притихли. А Света с гордым видом и прямой спиной ушла к своим ученикам.
— Чего это с ней? — первым выходит из столбняка Юра.
— Мои бабы решили повесить на нее перепись населения, объясняю я.
— Перепись — это дело хорошее. Ну и что будем делать, мужики?
— Платон обводит нас задумчивым взглядом.
— Ну ничего себе заявки! — возмущается Толик. — А если каждая себе хыз требовать будет?! У нас что — матриархат?
— У нас — да, — усмехается Жамах. — Но здесь я пришлая, полосками не помеченная, правами не обремененная, так что сами решайте.
— Ты это кончай! — возмущается Ворчун. — Клык, ты куда смотришь? Мы твою бабу только приняли, а она уже от работы увиливает!
— Надо к Мудру идти, — предлагает Фантазер.
Когда Жамах рассказывает надзорщикам о переписи населения, те только от восторга не прыгают. И сразу обещают договориться с Михаилом о ноутбуках. По штуке на каждое общество. Почему-то надзорщики очень хотят знать, сколько нас, и кто где живет. Меня это тревожит. Михаил никогда такого интереса не проявлял. Странно это…
— Еще как проявлял, только вслух не говорил, — убеждает меня Ксапа.
— Можешь быть уверен, наше общество у него все в картотеке. Мы же с первого дня важные встречи на видео записывали.
Потом мрачнеет.
— Кажется, я идиотов пригласила. Интересно, они на самом деле думают, что у каждого троглодита был телевизор в пещере и ноутбук подмышкой?
— Кто такие троглодиты?
— Наши далекие предки. Жили в пещерах, огня не знали. Напомни мне с Михаилом о ноутбуках поговорить.
Я раздеваюсь и первым бросаюсь в воду. Хорошая вода, теплая! Ксапа сегодня первый раз решилась искупаться. Сил у нее еще мало, правой рукой работать не может, говорит, больно. Поэтому я пошел с ней. На всякий случай, мало ли чего. Как только она скидывает одежки, раздается дружное «ух ты» и Ксапу окружает малышня. Только пальцами не трогают.
— Тетя Ксапа, а можно потрогать? — тоненький голосок. Я-то знаю, что ее врачи ножами изрезали, но ребята уверены, что все шрамы от драки со степняками остались. И Ксапу очень зауважали. Мало у кого из охотников столько шрамов на теле. Разве что у Седого. И то в разные годы получены.
А тут свежие, синие еще. И спереди, и сзади, словно копье ее насквозь пробило. Аж смотреть боязно.
Кто-то из малышни бежит и взрослым рассказывает. В общем, когда Ксапа из воды вылезает, на полянке широким кругом вокруг холодного кострища сидят все свободные охотники и делают вид, что случайно тут оказались.
— Бездельники. Вы хоть бы костер запалили, — беззлобно ругается на них Ксапа. — Голую бабу никогда не видели?
— Такую живучую — нет, — отвечает за всех Кремень.
Охотники сдвигаются, уступают Ксапе место. Но я сажаю ее к себе на колени. Быстро разводим костер. Кто-то бежит к вамам, присылает баб с мясом, посудой и консервами. (Что за костер, если от него мясом не пахнет?) И течет беседа «за жизнь». Ксапа рассказывает о переписи населения. Оказывается, они с Жамах затеяли не только самих людей сосчитать, но и кто у кого родители, деды и бабы — и так всех предков, кто сколько помнит. Охотникам это нравится. Предков надо уважать. Потом говорим о том, сколько пришлых можно взять в общество.