— С ВАМИ — восемь… КУДА ЖЕ МЫ ВАС ПОСАДИМ? — Смотрю, какие яростные гримасы мне Ксапа строит и разрешаю: — ХОРОШО, ПРИЛЕТАЙТЕ.
— Спасибо, вылетаем. Через десять минут будем у вас. Конец связи.
— КОНЕЦ СВЯЗИ, — повторяю я и отдаю штуковинку Ксапе.
— Клык, ты крут! Я тебя обожаю. Ой, как волнуюсь! — и бежит Мудра со Старой ИНСТРУКТИРОВАТЬ.
Вскоре мы слышим гудение АВИЕТКИ.
— Вот они! — кричит Ксапа, скачет на месте и крутит над головой бинокль за ремешок. Я кричу людям, чтоб к деревьям отошли, волокушам место освободили. Бабы с радостью под деревья бросаются, страшновато им.
Охотники видят, что я не боюсь, степенно отходят. А ребятня вся вокруг Ксапы столпилась и притихла. Ксапа чудикам жесты показывает, будто двумя руками к себе зовет, потом опускает что-то.
АВИЕТКИ садятся. Сначала одна, потом другая. Я втыкаю копье в землю и иду к той, что первой села. Хотел, как наметили, за руку поздороваться.
Но Ксапа не выдерживает. Я так и знал, что не выдержит, очень уж у нее глаза блестят. Бегом бросается, меня обгоняет и кричит:
— Парни! Я так рада вас видеть! Вы чьи будете?
— Чиво?
— Ну, Тырина или Сизова? Из какого геологоотряда?
— Из четвертого западного, — отвечает обалдевший Петр. — А Тырина на Землю отозвали.
— А я из третьего!
— О-о-очень приятно… Э-э-э…
— Оксана Давидовна Макарова-Заде!
— Очень приятно, Оксана.
Тут я подхожу и представляю чудиков. Лица у них растерянные. Они явно не знают, с кем говорить, со мной или с Ксапой.
— Скажите, Оксана, — наклонившись к Ксапе, тихонько спрашивает Платон, — Клык сказал, мы должны переговорить с Омксапой. Кто это?
— Так и сказал? — строго переспрашивает Ксапа. А сама на меня смотрит.
— Вроде, я ничего не напутал.
Ксапа сгибается от хохота. Платон удивленно смотрит на меня.
— СМЕШИНКУ СЪЕЛА. ЭТО С НЕЙ БЫВАЕТ, — поясняю я.
— Клык!!! Я тебя поколочу! — визжит Ксапа. Я привычно поворачиваюсь спиной, и она молотит по ней кулачками. Несильно, но часто. Впрочем, недолго. — Ну что мне с ним делать? — жалуется она чудикам. — Ом-Ксапа переводится на русский как Великая Хулиганка.
Чудики неуверенно улыбаются.
— Но все-таки, кто у вас за главного? — стоит на своем Платон.
— Ксапа — это я. А поговорить успеем. Но сначала поедим. Так здесь полагается.
Пока мы разговариваем со знакомыми чудиками, из второй волокуши вылезают незнакомые чудики. Один устанавливает треножник — выше меня на две головы — с какой-то калабашкой наверху. Другие подходят к нам. Ксапа оглядывается на них, взвизгивает и бросается на шею к седому с короткой бородкой:
— Василич!!!
— Ксюша! Мы же тебя похоронили!..
Ну вот, опять носом шмыгает. На всякий случай я присматриваюсь к седому. Вдруг это теперь мой родственник? Может, ему Жамах пристроить?
А что? Для него она молодая…
Тем временем нас окружает малышня. Потом — девки. За ними подтягиваются и охотники. Бабы по-прежнему наблюдают с отдаления.
— Дядя, а как быстро твоя волокуша летает? — пристает к Вадиму подготовленный Ксапой пацан по имени Жук.
— Пятьсот пятьдесят километров в час.
— Э-э, дядя, я твоих киметров не знаю. Ты скажи, во сколько раз быстрее, чем я бегаю!
— Ну-у… Раз в сорок, наверно, — растерянно произносит чудик.
— В сорок… Сорок — сорок — сорок… Это что, вокруг всего мира за три дня облетит? — делает вид, что удивился, Жук.
— Ну-у… Да, где-то так…
— Не облетит, — смеется паренек постарше. — В большой воде утонет!
— Это почему? — удивляется Вадим.
— Ей еды не хватит. До большой воды долетит, там упадет и утонет!
— В океане, что-ли?
— Может, по-вашему, и в океане. В большой горькой воде, которая вокруг нашей большой земли, — парнишка широко разводит руки, как его Ксапа учила.
Я замечаю, что все чудики и все наши слушают разговор и вмешиваюсь:
— Хватит гостей вопросами мучить. Проверьте, как там мясо жарится.
Ребята убегают. Я неторопливо веду всех к костру. Вечером отругаю Ксапу. Это она должна вести чудиков к костру. Или Мудр. Но не я. А она со своим другом болтает и обо всем забыла. Хорошо, Мудр все понял. Берет под руки Головача и Мудреныша и уводит к костру. Когда я подвожу чудиков, они уже сидят у костра, и я могу их представить. А чудиков по именам только четверых знаю. Но тут Ксапа опомнилась, за дело берется. Сперва за треножником с калабахой бежит, за спинами чудиков ставит. Потом рассаживает всех как условились. И баб, как договорились, сажает. Старую — от нас, Жамах — от чубаров, Лаву — от степняков, Кудряву — от Заречных. Очень все солидно получается. Когда Ксапа баб чудикам представляет, кто из какого общества, у меня даже мурашки по спине забегали. Никогда еще на такой важной встрече не сидел. Чудиков восемь, и наших восемь. Четыре уважаемых охотника и четыре бабы, все из разных обществ. А Ксапа как бы и от наших, и от чудиков. Широкий круг получается. В центре костер, вокруг него наши бабы суетятся, горячее жареное мясо по глиняным мискам раскладывают. Мы на них внимания не обращаем. Бабы перед каждым три миски ставят: С мясом, с ЗЕЛЕНЬЮ и с ягодами. Ксапа между чудиками садится, наши ЭТИКЕТЫ им разъясняет. Солидно сидим, неторопливо едим.