— Вернусь обязательно. Я же здесь сына оставлю, — говорит Жамах.
— об остальном не тревожься. Это мои проблемы.
Последнее слово по-русски говорит. Не все даже понимают.
— Не об этом я. Вдруг тебя Заречные по дороге перехватят?
— Стойте! Я знаю, что делать! — вскакивает Ксапа. — Мы сейчас полетим к Чубарам на вертолете. И никто нас в воздухе не перехватит. А они испугаются нашего могущества и к нам не полезут, вот! Я сказала!
Что тут начинается! Все разом галдят, никто никого не слушает.
Ксапа что-то на ухо Жамах говорит, Жамах кивает. А я понимаю, что спорить будут долго, но все по-ксапиному выйдет. Но двоих их отпускать никак нельзя! Придется мне с ними лететь. Вертушкой умеют управлять Сергей и Вадим. Но Вадим говорил, что Сергею по должности положено, а он на такой не летал. Значит, четвертым будет Сергей. Хорошо бы Кремня пятым взять, он надежный и сильный. Но сначала делает, потом думает. Лучше Мудреныша. Но у Мудреныша за каждым словом две задние мысли. Я опять дураком себя чувствовать буду.
Сажусь поближе к Сергею, объясняю ему, что скоро Ксапа всех переспорит, нам надо будет за перевал лететь. Сергей говорит что-то Платону и уходит вертушку к полету готовить. А Платон и шабашники вокруг меня рассаживаются, приходится еще раз утренние приключения рассказывать.
На этот раз — по-русски. Платон говорит, что летит с нами, но надо у Михаила добро получить. Я не понимаю, но решаю, что если это долго, то ждать не будем. Оказалось — быстро. Михаил разрешает использовать оружие только для самообороны. И обо всех новостях докладывать ему в реальном времени. Я опять не понимаю. Потом у Ксапы спрошу.
— Не обращай внимания, это наши заморочки, — успокаивает меня Платон.
Пока мы ПЕРЕТИРАЕМ этот вопрос, Ксапа совсем разбушевалась. Кричит на охотников, что мы должны помочь Чубарам. Большинство охотников почему-то Чубарам помогать не стремятся. Чубары обижают Степняков, а Степняки каким-то образом нам родными и близкими сделались. Еще осенью врагами были. Я удивляюсь двум вещам: Почему никто больше не боится Чубаров, и почему Степняки нам стали родными? Ну ладно, среди нас много девок из Степняков. Но из Чубаров только одна…
Жамах сидит скромно, тихо, только желваками играет.
— Тихо! — опять кричит Мудр и поднимается. — Говорить буду. К Чубарам полетят Клык, Ксапа, Жамах и те, кого Клык возьмет. Сегодня они полетят знакомиться, и ничего больше. Если Чубары их примут с уважением, будем думать, что дальше делать. А если нет — сделаем так, чтоб к нам они ни ногой! Я сказал!
Удивительно, пока спорили, почти все были против. А теперь все хотят со мной лететь. Мы с Ксапой парой слов перекидываемся, и она бежит вещи собирать. Жамах убегает со степнячками договариваться, чтоб ее малыша покормить грудью не забывали. Приглядеть за ним и Мечталка может, но молока у нее нет.
Вот чем охотник от бабы отличается. Мудреныш на минуту в вам заходит, берет копье, рюкзак на одно плечо забрасывает — и готов. А у баб сборов на полдня. Ксапа два больших ящика барахла набирает. Мы с Платоном еле тащим.
Наконец, все вещи собраны, все в вертолет погружено, сами садимся.
Копья в проход между креслами кладем. Мудреныш ни разу не летал, Ксапа объясняет ему, где нужно сидеть, за что можно держаться, чего трогать нельзя. Проверяет, все ли взяли рации. Есть ли у Сергея и Платона ПИСТОЛЕТЫ. Платон и ей выдает КОБУРУ С ПИСТОЛЕТОМ. Ксапа куртку сбрасывает, ремни кобуры на себе застегивает, чтоб кобура почти подмышкой спряталась, сверху куртку надевает.
— Так, рация, копье, голова — все взяла. Серый, полетели!
Хотел расспросить, что такое пистолет, но не успеваю. Сергей зовет дорогу показывать.
Первую остановку делаем над поляной, где чубары дрались. Даже не садимся. Повисели немного, на свежую могилу сверху взглянули и дальше летим. Я сижу рядом с Сергеем, чубаров высматриваю. Жамах за спинкой сиденья стоит, подробности о чубарах выспрашивает. У нее, оказывается, два брата. Не может понять, которого из них я видел.
— А кого твой брат убил? — спрашиваю я.
— Гада одного. Сама бы убила, да повода не давал.
— Точно?
— Ты же его копье принес. На древке копья метка стоит. У нас у каждого на оружии своя метка.
— Ты мое копье остругивала. И на мое метку поставила?
— Ага, — улыбается. — Твою (рисует в воздухе клык), а рядом свою, маленькую. Скажи, ты на самом деле приглашал их к нам мясо есть?
Я повторяю фразу, что сказал ее брату.
— Ну, я им задам! — непонятно чему улыбается Жамах. — Ты только мне врать не мешай. Если спросят, говори, что я тебя к ним послала.