Степняк тоже выходит. И возвращается со всеми. Я вздыхаю. Надеялся, что он убежит.
Спать ложимся кто на креслах, кто в проходе. Тесно, но кое-как размещаемся.
Утром выясняется, что радиосвязи с базой нет. Горы мешают. Сергей высаживает всех, поднимает машину высоко-высоко. Когда садится, говорит, на тысячу метров. Еще говорит, связался с базой, вызвал заправщик. Это он Платону так говорит. Тихо, чтоб не все слышали.
— А зачем нас высадил?
— У меня уже индикатор горит: «Остаток топлива — 15 минут». Я же в этот полет с неполными баками пошел, чтоб всех на борт взять. Ну и датчик пошаливает — плюс-минус десять минут.
— А если б гробанулся сейчас?
— На авторотации сел бы. Для этого вас и высадил, чтоб машина легче стала. Медведеву не надо об этом… Меньше знаешь — спокойнее спишь.
— Что с Ксапой? — спрашивает Платон отвернувшись.
— На базе не знают. А ждать, пока выяснят, у меня горючки не было.
Заправщик придет — узнаем.
Завтракаем. Сегодня не так вкусно, как вчера. Сергей говорит:
«Деликатесы кончились, эн-зэ пошел». Степняку опять дает то же, что и всем.
Снова тянется тоскливое ожидание. Степнячки, усевшись тесным кружком, о чем-то расспрашивают своего охотника. Сергей с Платоном то и дело поглядывают на часы.
Заправщик прилетает после полудня. Знакомая уже большая зеленая машина. И пилоты знакомые.
— Медведев рвет и мечет. Что у вас произошло? — спрашивает тот, что постарше.
— Осторожность потеряли. Слишком гладко все до сих пор шло, — опередив меня, отвечает Платон. — Вон тот хмырь в нее дротик бросил.
Сергей зачем-то взял его за вешалку и затащил в машину.
— Вы их как-то спровоцировали?
— Девочки говорят, они просто от страха обоссались, — вступает в разговор Сергей.
— Еще потери есть?
— Одна девчонка с ними осталась. Думаю, ничего с ней не будет. Она как раз из их племени. Когда мы улетали, гонялась за охотниками, лупила палкой по головам.
— Что с Ксапой? — перебиваю их я.
— Состояние тяжелое, но стабильное. Очень тяжелое. В реанимации лежит, на приборах.
— Объясни.
— Плохо ей, но раз стабильное, помирать пока не собирается, — переводит Платон.
Затем мы выгружаем из зеленого вертолета две вонючие бочки и катим к нашему. Степняк подбегает, хочет помочь, но места у бочек для него не находится. Тогда он принялся отшвыривать камни с нашего пути. Разумно…
Но мне все равно хочется свернуть ему шею. Зря Сергей его кормил.
Домой летим нормально. Заправщик тоже летит с нами. Разгружаем все бочки. (Степняк опять лезет помогать.) У нас все уже знают, что с Ксапой случилась беда. Сергей вчера по радио рассказал, пока летели.
— Этот? — спрашивает Головач, кивнув на степняка.
— Этот, — подтверждаю я. — Он с нами ел…
— Зачем вы?… Кто?
— Сергей. Он его поймал, связал. Он его и кормил. Его право.
Головач сплевывает и отходит. А я подзываю Туну и приказываю обучить степняка нашим порядкам. И вообще… Проследить, чтоб глаза охотникам поменьше мозолил.
Провожаем заправщик, заправляем баки нашего вертолета под завязку и летим к заречным за нашими девками. Кроме Сергея, я, Платон и Вадим.
Встречают нас хорошо. У Кудрявы была рация, и она слышала все наши переговоры. Только сама говорить не могла. Ее никто не научил, что кнопочку нужно вниз сдвинуть и удерживать, пока говоришь.
В общем, девки нас уже ждут и сразу в машину лезут. И если б только они… Восемь бывших наших девок хотят родных повидать.
— Нет, столько мне не взять, — сомневается Сергей. — Не смогу в воздух подняться. Но девки упрашивают. В конце концов, все даже к лучшему заканчивается. Мы объясняем, что не можем сейчас угощенье есть, в следующий раз у общего котла посидим. Сергей заставляет всех девок в кустики сбегать, мы тоже на колесо помочились. Потом Сергей из трех канистр питьевую воду выливает, консервные банки бабам заречных отдает, показывает, как открывать.
— Хи-хи не хо-хо? — непонятно интересуется Платон.
— Сейчас круг сделаю, горючку выработаю, и над перевалом пройду.
Висеть не смогу, но если хотя бы до полуста километров разгонюсь — без проблем.
— А если?
— Никаких «если». Видишь, вечереет.
— И что?
— Воздух охлаждается, плотнее становится.
— Ну смотри, каскадер…
Девкам Сергей говорит, что мы домой полетим не сразу, сначала сверху дальние места посмотрим. Приподнимаемся невысоко, на два человеческих роста. Машина наклоняет нос чуть вперед, и над самой землей начинает разгон. Постепенно набираем высоту. Мне хочется копье в руках сжать.