Мысль о Куинн внезапно перенаправляет мои мысли к тому, как нам можно сэкономить.
— Хорошо. Но раз уж нам придется ужаться в расходах, пока все не образуется, думаю, нам стоит пожить у Куинн и тети Ди.
Ксавьер приподнимает густую бровь.
— Не выйдет.
— Почему? — не соглашаюсь я. — Я знаю, им это не в тягость, и мы избежим трат на съем двух номеров в мотеле.
— У них мало места, Анна, и если тебе комфортно с ними оставаться, то я парень крупный. Я занимаю много пространства в комнате и отведенный мне лимит гостеприимства израсходую очень быстро.
— Такое ни за что не случится, — я изо всех сил стараюсь переубедить его, но он лишь качает головой.
— Случится. Поверь мне. Я мотался из квартиры в квартиру после того, как покинул дом, и именно по этим причинам меня выпроваживали. Сложно быть незаметным, когда в тебе метр девяносто пять сантиметров и сто двадцать килограмм веса.
Я вздыхаю, похоже, он не изменит свое мнение на этот счет. Нам остается только одно место, где мы можем остановиться бесплатно, — его дом, тот самый, которым он владеет и о котором отказывается говорить.
Ксавьер не упоминает свою семью, и он дал ясно понять, что настаивать на этих разговорах не стоит, это не принесет блага ни одному из нас. Случающиеся временами ночные кошмары, пробуждающие его от глубокого сна, — единственная возможность бегло взглянуть на прошлое его семьи. Дом — щекотливая для обсуждения тема, думаю, он как-то связан с семьей. Исходя из рассказанной им истории, возможно, именно в этом доме и умерла его мать, и воспоминания слишком сильны, чтобы вынести их.
Я не хочу касаться тем, которые могут ранить его, но, боюсь, если он не взглянет в лицо тьме из собственного прошлого, то никогда не сможет примириться с ним. Я хочу быть рядом в эти моменты, хочу показать, что это нормально — отпустить все то, что не оставляет его.
— Тогда нам стоит остановиться у тебя. — Неправильно с моей стороны так давить на него, но учитывая наше нынешнее сложное положение, пожить в доме, принадлежащем ему, кажется логичным.
Ксавьер резко выдыхает через нос, и я тут же сожалею о сказанном.
— Я не вернусь туда, — его слова вылетают с яростным рокотом.
Я убираю прядь его черных волос с лица и смотрю на него. Тревога в его голубых глазах очевидна, и мне ненавистно то, как прошлое задевает его. Я хочу помочь ему справиться с этим.
— Не надо, — шепчет он. — Я не переношу, когда ты смотришь на меня вот так.
Я на мгновение теряюсь.
— Как я смотрю на тебя?
— С сожалением, — отвечает он. — Ненавижу, блять, когда люди жалеют меня, особенно, когда сожаление исходит от тебя.
Этот разговор возвращает меня в то время, когда мы спорили из-за обсуждения его семьи. Мы были в офисе моего прежнего босса Энди в ресторане, в котором мне довелось поработать, и основательно разругались из-за моих попыток заставить его раскрыться и поговорить о матери. Он сорвался, а мне пришлось догонять его и извиняться. Не хочу снова повторения той ситуации.
— Прости. Мне не стоило припоминать это. Бог знает, сколько раз ты уже говорил мне, что не хочешь говорить о семье. Но если ты не позволишь мне увидеть ту часть тебя, как же я смогу узнать тебя по-настоящему?
— Я пытаюсь.
Два простых слова и вправду говорят о многом. Он прошел долгий путь с того момента, как мы встретились в самолете.
— Знаю, но меня снедает жажда выяснить больше. Я хочу узнать все о тебе.
Он опускает голову на подушку, и затем его пальцы пробегают по нежной коже моего плеча.
— Ты уверена? С моего прошлого можно писать истории ужасов. Я всю жизнь провел, пытаясь позабыть все случившееся со мной дерьмо.
Я смотрю ему в глаза.
— Быть может, пора перестать забывать. Повстречайся ты лицом к лицу с вещами, что пугают тебя больше всего, и кошмары уйдут прочь.
— Или станут в пятьдесят гребаных раз хуже.
— Как же ты узнаешь, если не попробуешь?
Подушечка его пальца скользит по моей нижней губе, и по выражению его лица я могу сказать, что он всерьез задумался над тем, что я только что сказала.
— Хорошо.
— Хорошо? — переспрашиваю я, желая уточнить, с чем он сейчас согласился.
— Мы останемся в моем доме, ну или попытаемся, по крайней мере. Я не был в нем с пятнадцати лет, так что не могу обещать, что не передумаю, когда мы доберемся туда. Там со мной случилось много несчастий, дерьма, которого я бы злейшему врагу не пожелал, и я не уверен, что готов встретиться со всем этим.
— Я горжусь тобой. — Я наклоняюсь и прижимаюсь губами к его губам.
Его упругие мышцы сокращаются под моим прикосновением, он обнимает меня и притягивает к своей мощной груди.