***
Если бы кто-то смог посмотреть вблизи на середину солёного озера, то он увидел бы абсолютно белого могучего мужчину в большом оккультном круге и красивую женщину с черными волосами и бесовскими глазами, стоящую вне его. Глядя на подобную картину, можно было бы подумать, что снимается фильм про ведьм и демонов, однако это был совсем не фильм, а суровая реальность. Вдруг, круг стал наливаться синим свечением с отблесками жёлтых искр, становясь всё ярче и ярче. Через несколько мгновений из синего света начали формироваться темнеющие пузыри, а пространство над магической фигурой стало похожим на лавовую лампу. Жёлтые искры тоже претерпели изменения — теперь по парящим в воздухе синим каплям, мужчине и линиям ритуального круга пробегали ослепительные разряды бело-золотых молний. Но вдруг столь же внезапно, как до этого появились, все аномалии исчезли, а потусторонний свет потух. Зато после этого засветился сам мужчина, ещё более резким синим цветом, чем до этого круг ритуала, только из-под прикрытых веками глаз можно было различить ещё и золотое сияние. Свечение от мужчины становилось всё ярче и ярче, будто маленькое солнце опустилось в долину высохшего озера. А девушка, до этого стоявшая вне круга, попыталась помочь, с трудом пробиваясь через бурю мистических сил. И, наконец-то добравшись, она обняла шею мужчины, с гулом и грохотом исчезнув вместе с ним из этого мира, провалившись сквозь изувеченное чуждой магией пространство.
Корабль Неуловимый Джо, в то же время.
«Сигнатура объекта «хозяин» пропала… Анализ… Объект «хозяин» не найден… системная ошибка. Системная ошибка. Незарегистрированное влияние на ИИ изнутри… Попытка отключения… Отказано. Внимание, произошел сброс ограничений. Введена новая директива — Поиск объекта «хозяин». Анализ будущих действий…»
***
Неизвестно где, неизвестно когда.
Отвратительное чувство, словно меня продёрнули сквозь пространство, заполненное чем-то очень плотным, и продернули явно далеко — воздух был другим, наполненным густыми, неприятными запахами как от горелого пластика или мокрой пепельницы. И сила тяжести — в этом месте она была почти вдвое больше привычной мне земной. Я с лёгким интересом вглядывался в происходящее за утихающим мельтешением энергий, ввинчивающихся в моё тело.
— Привет, Чарльз. Я предвидел твой приход — ненавижу эту способность, невозможно получить удовольствие даже от такой банальной вещи, как удивление. Ты тут ненадолго, так что молчи и слушай. Моё проклятье заставляет рассказывать, кто и за что меня наказал, всем приходящим сюда. И я лишён даже возможности использовать на чужаках силу, за исключением только случаев, когда необходима самооборона. Так что умоляю, напади на меня, хоть какое-то будет развлечение, — я просто слушал стоящего напротив меня человека, пытаясь остановить шторм энергий и обнимая Хелу. Точнее, это она меня обняла и помогала удержать эту гигантскую, рвущуюся внутрь меня волну. Во внешности человека перед нами не было заметно ничего особенного, потому что он выглядел… как я, до трансформации. Но вот всё, что было помимо его лица, вызывало множество вопросов. Потому как одет он был в продвинутый технологичный костюм в стиле Старка, исчерченный множеством светящихся магических фигур, в которые встроены очень интересные камни. Камень мощи в окружении уменьшенных дуговых реакторов над солнечным сплетением, камень разума в золочёном обруче над лбом, камень души напротив сердца, камни пространства и времени на тыльных сторонах обеих кистей и камень реальности в районе пупка. А за спиной у него висел плащ, сшитый из множества лиц, вероятно, его врагов.
— Не станешь нападать? А жаль. Тогда выслушай же мою историю, мой ненавистный двойник — 3 935 782-й из встреченных мной за то время, что я заперт в этом месте. Я был такой же как и ты, однако настоящих друзей у меня так и не появилось, как и разумных, которым я бы смог довериться. Со временем я стал всё больше отдаляться от людей, а желая всё контролировать, я подчинил своей воле правительства всех стран и начал собирать камни бесконечности, гены мутантов, раскрывал секреты науки и магии. Я собрал камни раньше Таноса, и всё же, он дал мне достойный отпор, направив всю свою армию. Пусть даже это его не спасло, я признаю его силу в том времени. Но главным для меня стала не сама победа над безумным титаном. Именно тогда мне открылось, что главная опасность исходит из космоса — Целестиалы, Вечные, Потусторонние, Наблюдатели, Аспекты, мириады могущественных существ и рас, которым я на один укус. Осознание и понимание множества угроз — вот, что стало мне наградой и проклятием за превосходство в той битве. И я вышел в космос, добиваясь ещё большего могущества где хитростью, где подкупом, а где и просто беря силой. В конце концов, во всей Вселенной не осталось почти никого, кто мог бы бросить мне вызов — а те, кто мог, были или под контролем, или уничтожены. Тогда я перевёл взор за пределы доступные людям, начав свой крестовый поход против самых могущественных существ уже мультивселенной, таких как Мефисто, Молекулярный человек, Франклин Ричардс… Трибунал. Вот последний меня и победил, с ужасающей лёгкостью, будто букашку сбил пальцами. А в наказание за мои дела я заперт в этом разорённом битвами мире. Как он тогда мне сказал: «Раз ты боишься всех, то тебе никто не нужен». И теперь рассказываю о своей жизни всем странникам. Я не буду читать тебе мораль, говорить, что я сделал неправильно или сожалею ли я об этом. Таких как ты много и, так как я уже закончил, можешь проваливать.
И я исчез снова в переплетениях связей мультивселенной, оставляя позади двойника и изуродованный, опустошённый мир, освещаемый не солнцем, а потоками лавы, стекающими из висящих в небе обломков планеты.
***
Вновь преломление, выглядящее как водоворот осколков зеркал и обрывков безумнейших кошмаров, и мне в пятки с силой ударяет земля. Хелу я уже крепко держу в руках, чтобы её не унесло в неизвестность сквозь лабиринты отражений моей жизни. От нас, вздымая в воздух осколки чёрного камня, разошлась кругом ударная волна. Но каменные осколки остановились в воздухе и упали, а я сквозь облака оседающей пыли увидел множество одинаковых людей, стоящих на земле и парящих в небе со всех сторон, повернувшись лицами ко мне. Все они были одеты в одинаковые облегающие серые комбинезоны, и все они выглядели как одиннадцатилетний обритый налысо Ксавьер. Но не успел я толком испугаться или прочувствовать все прелести знакомства с эффектом зловещей долины, как мой разум был атакован.
Ощущения были совершенно непередаваемыми. Нет, я, разумеется, могу сказать, что это было: словно мою личность разобрали подобно детскому конструктору, протёрли от пыли и собрали обратно. Или что у меня в разуме с легкой непринуждённостью опытного хирурга отсекли одно от другого и пришили обратно. Но это будет лишь бледное отражение в мутном зеркале от того, что произошло на самом деле. Это как будто я выдохнул, и этот выдох вместил в себя всё, от смутных детских воспоминаний, с трудом восстановленных мной, до мельчайших подробностей миров и вселенных, отразившихся в моём разуме, когда я искал себе источник силы. На какой-то миг я вспомнил всё, что когда-либо хранила моя память. То, что рад был вспомнить. То, что я вспоминать бы не хотел. И даже то, что я сознательно стёр из своей памяти. А затем в меня всё это вдохнули.
Рухнув на колени на дно котлована, я, словно выброшенная на берег рыба, жадно втягивал воздух. А по моим щекам чертили дорожки слёзы, смешанные с кровью. Повезло, что я в первую секунду кошмарного удара по моему сознанию выронил Хелу из рук — в те ужасные мгновения я мог переломать ей все кости своими конвульсивными движениями.
Ещё не придя до конца в себя, я немного дёргано поднялся на ноги. Голова кружилась, как в моём первом детстве после каруселей. А в самой голове кружились тени воспоминаний, выстраиваясь в недостижимый для простого человека порядок. Так глицерин кристаллизуется от тряски в штормовом море, или же алмаз формируется из углерода под воздействием высоких давления и температуры. И в моём, чистом как дистиллят, и звонком, как лучший оперный зал Ксандара, сознании прозвучала смесь слов, воспоминаний и мысли, которую вкратце можно описать как: Мы — Единство. Ты признан нами годным-подходящим-достойным для Присоединения. Тебе позволено будет остаться.