— Бреннер, — скорее утвердительно, чем вопросительно сообщил чужак, — Кирилл Бенедиктович?
— Он самый. — Я не видел смысла скрывать свое имя даже от птицы-богомола из далекого мира.
— Пожалуйста, Бреннер, пожалуйста! Помогите нам, иначе быть беде!..
III
Валер, иномирянин
Не могу сказать, что слова иномирянина взволновали меня хотя бы в малейшей степени. Плевать я хотел на их проблемы, доннерветтер![6]
Я потянулся к графину. Мне нужен был мой чертов шнапс!
— Уважаемый, повремени, будь любезен. — Хриплый голос второго громилы-телохранителя заставил меня удивленно остановить руку. Дубинку он спрятал, но я все равно не рискнул бы повернуться к такому типу спиной.
— Не понял? — Я раздумывал, начать ли стрелять сразу сквозь карман или немного поговорить. С одной стороны, никто не имеет права мне указывать, но они обратились ко мне вежливо, плюс эти двое — люди Степана Симбирского… а ходить постоянно оглядываясь мне не хотелось.
— Степан лично просит тебя помочь этому… — Хриплый чуть замялся, выбирая выражение, видно было, что он и сам еще не до конца привык к наличию чужаков. — Нашему компаньону. Он щедро отблагодарит тебя за потраченное время!
Меня вновь нанимают уличные бандиты. Позор! Что бы сказал на это молодой десант-риттер Бреннер пятнадцать лет тому назад? Наверное, застрелился бы немедля, дабы не допустить для себя столь удручающего будущего…
— А с каких это пор Степан сотрудничает с чужаками? — спросил я.
— Уважаемый, не ко мне вопрос. Ты не откажи в просьбе, сгоняй с пернатым куда он скажет. Степан не забудет…
За прошедший год я не вел ни одного стоящего дела, отказывая всем, кто ко мне обращался по старой памяти, и разгребал только бандитские проблемы за их же деньги. Я прервал общение даже с друзьями, стараясь утопить в водке свою боль. И вот сегодня ко мне обратились, я понимаю, что не хочу влезать в эту историю, но…
На Степана и его просьбы мне было плевать, но внезапно захотелось развеяться. Вдруг удастся набить морду паре-тройке чужаков. Слишком я увяз в своем горе, застыл в нем как муха в янтаре.
— Хорошо, — решил я. — Мы прокатимся, и я выслушаю суть проблемы. Но больше ничего не обещаю.
Вокруг уже давно царил обычный кабацкий гул. На нас перестали обращать внимание, а поверженные деловые успели ретироваться.
— Это на расходы на первое время, просили передать. — Хриплый протянул мне плотно свернутые в трубочку купюры. — Мехваген на улице, вот ключи. Мы отчаливаем.
— Стой, — забеспокоился я. — А с пернатым кто возиться будет?
— Извини, уважаемый, — осклабился в хищной улыбке хриплый, — мне приказали доставить его и сдать тебе с рук на руки, а дальше я за него не отвечаю.
Оба здоровяка развернулись и покинули заведение, легко раздвигая плечами не успевших вовремя убраться с дороги посетителей.
Фогель, который за последние минуты не произнес ни слова, а только таращил на меня свои окуляры, так и стоял рядом со столом, равномерно покачиваясь вперед-назад.
Я впервые видел иномирянина этой расы вблизи. Весь мой предыдущий опыт общения с чужаками ограничивался подселенцами и их подвидами. Я даже посетил их мир, поразившись до глубины души его нечеловечностью.
Фогель же отличался от них в лучшую сторону. Главное, он был обычным. Чужим, не похожим на людей — да, но обычным. Издали его можно было бы даже принять за человека. И он не стремился влезть в твое тело и управлять разумом. Он просто был иным.
Я потянулся было к стопке, но тут же с разочарованием отдернул руку. Не время. Слово есть слово. Я стремительно трезвел, и это не добавляло радости.
— С каких это пор Симбирский сотрудничает с такими, как ты? — чуть грубее, чем это требовалось, спросил я.
— У всех свои интересы…
— Ладно, ваши секреты мне не нужны. Что за беда стряслась? Рассказывай!
— Можно не здесь? Много ушей вокруг! Нужно ехать… там все расскажу… тут недалеко!..
— Ладно, выйдем на свежий воздух. Заодно поглядим, что за транспорт нам предоставили.
Я накинул куртку, переложив в ее карман револьвер из пиджака, и захватил со стула кепку.
На улице нас никто не ждал. Люди Симбирского давно скрылись из виду, а обычных прохожих вокруг не наблюдалось.
Шел легкий снег, тускло поблескивающий в свете редких газовых фонарей. Я поплотнее запахнул куртку. Зима в этом году наступила рано, но первые крепкие морозы только-только грозились ударить, хотя на дворе уже стояла середина декабря, и горожане давно готовились к Рождеству.