— Никогда бы не подумал, что стану преступником, — заметил Паркер.
— На фоне того, что здесь творят корпорации, это так, мелкое хулиганство, — усмехнулся я. — К тому же, мы вовсе не собираемся красть установку…
— Если её вообще можно украсть, — заметил симбиот.
И напарник был прав. Огромная металлическая конструкция, ради которой в здании снесли все внутренние перегородки, занимала три этажа, а некоторые её детали достигали и крыши. И огромное количество проводов уходило в пол, намекая, что это ещё не всё. Установка тихо гудела, как высоковольтные провода.
— Это только перебрасывающий контур, — не очень уверенно сказал Питер. — Чёрт! — выругался. — Это мне в голову впихнули!
— Нормально… — протянули мы. От гула было слегка неудобно. — А где управляющая хреновина, старая перечница не уточнила?
Спайди поморщился, то ли от голоса, то ли от моего упоминания Мадам Паутины.
— Где-то на полках с той стороны.
— Ничего не вижу, — пробегающие по металлу маленькие молнии «засвечивали» мне зрение.
— Тогда пошли.
Держась подальше от установки, мы обогнули помещение по периметру и оказались рядом со шкафом.
— Вот она! — воскликнул Питер и схватил лежавший на полке обруч. Без всяких сомнений Спайди натянул находку на голову. Гул установки повысился, повысив боль.
— Подожди! — воскликнули мы, держась за голову. — Дай нам уйти!
Но Питер уже бежал в центр контура, где над большим углублением пульсировал молочно-белый шар двух метров в диаметре. Стоило Паркеру прыгнуть внутрь, как гул стих.
— Хорошо! — с удовлетворением сказал симбиот.
В следующий момент нас окунуло в огонь, и сознание померкло.
Я очнулся за пределами здания, из окон которого рвался огонь. Надо мной склонилась Ниночка, держа руку на лбу.
— Ты как? — с волнением спросила девушка. Голос доносился как-то глухо, словно сквозь вату.
— Нормально, — чувствуя какую-то пустоту, ответил я. — А что?
— Твой симбиот погиб, — ответила она. — И нам пора убираться отсюда, — девушка встала и направилась к «Леопарду».
— Как погиб? — преодолевая головокружение, мне удалось вскочить на ноги.
Звуки словно вырубило.
Огонь вспыхнул особенно ярко, и здание разнесло на куски.
Длинный язык абсолютно белого пламени лизнул прямо по Ниночке и её байку.
В следующее мгновение на то место грохнулся кусок стены.
Я рванул туда.
Ещё один обломок, чуть не задев меня, приземлился прямо в ту точку, где я лежал.
Не добежав пару шагов до железобетонной глыбы, я упал на колени.
В такой позе меня и нашли спасатели.
Все дальнейшие события прошли для меня в сумеречном состоянии.
Допрос на детекторе лжи, на котором я ответил чистую правду, что я не был Ксеномом, не являлся владельцем симбиота, не клал и не переводил на свою карточку тридцать девять миллионов и прочие «не», связанные с деятельностью вышеупомянутого преступника.
Суд, на котором моим защитником был известнейший адвокат. Впрочем, известен он был не только своей юридической практикой, но и историческими трудами, а так же тем, что при виде стакана с водкой терял совесть, профессиональную память, сознание и подсознание. Но в суде этого напитка не было, так что меня оправдали.
Общение с психологом, который уговаривал меня никому не мстить.
И завершилось всё ночным кошмаром.
Sla(Strannik8) 2011
Ксеном 2
Иные реальности
«Иные реальности» — Продолжение Ксенома. Кроссовер «Евангелиона», «Трансформерс: Прайм», «Гайвера» и «Спайдермена». Окончено. Все в сборе. От аффтыря: кусочек про Кибертрон написан специально для Альфы Прайм.
1
Военные базы курортами не бывают. Во всяком случае, в России — точно. И «Норильск-16», он же, на местном военном диалекте «Нора», а то и вовсе «Дыра», которая дырой, исключением не был. Или не была. Один чёрт. Что в лихие девяностые, что после Удара, что под командованием министерства обороны, что под властью особого отдела института «НЕРВ». Военная служба везде и всегда одна и та же, только детали разнятся. Где-то за неуставную пьянку вздрючат так, что неделю бегать как ошпаренный будешь, а где-то и на самоволку с автоматом глаза закроют, если чепец за пределы воинской части не выйдет. «Норильск-16» последние четыре года был образцом армейской дисциплины.
— Вот именно, был… — мужчина тридцати лет посмотрел в сторону ворот ангара, за которыми второй день царил бардак с элементами передислокации… Каждый хоть раз видел переезд с одной квартиры на другой, а кому-то повезло и участвовать в нём. Том самом, который как два пожара и одно наводнение одновременно. Так что творящееся безобразие в жизни отдельно взятой семьи на три-четыре человека представить может. Теперь умножьте этот хаос на двадцать, поскольку переезжает почти рота личного состава, и увеличьте ещё разика в четыре, поскольку посторонние не только наблюдают, но и пытаются командовать. А что поделать, если из сотни человек особого отряда «Р-6» больше половины принадлежали остальным подразделениям базы. Кто-то был прикомандирован, кто-то — временно зачислен, кто-то просто затесался… и у всех на базе были свои командиры, друзья и просто знакомые. Хорошо ещё, что в «Норе» срочников не было, а то ко всему ещё добавилась бы дедовщина и прочие неуставные отношения.