— Мне нужна комната и ужин.
— Хорошо, госпожа. Деньги.
— Какие деньги?
— Такие, знаете, круглые. Медные или серебряные.
Ирма собралась было возмутиться, но потом подумала, что даже дворяне должны платить. Нет, можно, конечно, попытаться отобрать у простолюдина то, что тебе нужно, если он не отдает. Вот только девушка сомневалась в своей способности отнять у хозяина трактира комнату.
Дворяне, конечно, могли просто потребовать у любого простолюдина отдать то, что им нужно. Только покушение на имущество считалось преступлением. Даже если это имущество простолюдина. И обвинением в оскорблении не прикроешься: давний указа короля говорил, что требование денег за товар или услугу оскорблением для дворянина не считается.
Девушка задумалась. Во-первых, где взять деньги? Во-вторых, что она будет делать, если крестьянин потребует с нее плату за провоз в столицу?
— Вот, — решилась она, стянула с пальца обручальное кольцо и положила на стойку. — Я хочу продать это.
Хозяин трактира прищурился. Он сразу понял, что перед ним сбежавшая от родителей дворянская девушка. Наверняка едет к жениху, бедному как церковная мышь, с которым собирается тайком обвенчаться. И сопровождающий под стать.
Парень выглядел в точности как молодой крестьянин, но наметанный глаз трактирщика отметил и ширину плеч, и размеры кистей, и то непробиваемое спокойствие, с которым парень вошел в трактир. Оружия нет, да судя по движениям, и не обучен, но такому парню оружие не очень-то и нужно. Ему достаточно дотянуться. До врага или до ближайшего бревна. Хотя будь у жениха девушки чуть побольше денег, нанял хотя бы посредственного бойца. И невесте своей дал бы денег. Итак, что делать с кольцом?
«…Похоже на обручальное. Может, девчонка сбежала не от родителей, а от мужа? Какого-нибудь старика, за которого ее отдали силой… Купить-то можно, вот только не опасно ли это кольцо держать у себя? Найдут, обвинят в воровстве… Хотя можно переплавить. Значит, купить по цене золота. Можно попытаться скинуть цену, но не нравится мне этот паренек. Чего он такой спокойный? Как будто девчонка ему посторонняя… Значит, в том, что я ее не обману, уверен. Почему? Слишком силен, справится с любым. И знает цену золота… Или нет? Откуда крестьянину… Или знает? Обмануть? Или не стоит?..»
— Сейчас принесу деньги. — Хозяин трактира потянулся за кольцом, но Ирма тут же накрыла его ладонью.
— Хорошо. Деньги.
Через несколько минут Ирма рассталась с кольцом, но приобрела солидный позвякивающий мешочек. Хозяин трактира обманул всего на четверть. Практически честно купил.
Жена трактирщика увела Ирму в комнату — от всех переживаний есть девушке не хотелось. Якоб дождался, пока они скроются, и положил на стойку медную монету:
— Тушеную репу. И пиво.
Якоб сел за свободный стол, отпил пиво, зачерпнул было репу…
— Привет, парень.
За стол к нему сели несколько человек. Примерно одного возраста, в прочной дорожной одежде, кожаных куртках. Левый крутит в пальцах деревянный стаканчик, в котором постукивают игральные кости. Правый с усмешкой смотрит на Якоба, склонив голову.
— Понравился ты нам, — произнес средний, самый старший, видимо вожак, — решили мы тебя угостить. Выпей с нами.
Вожак толкнул к Якобу большую пивную кружку. Парень медленно взял кружку, поднес к глазам…
Дно прекрасно видно, никаких монеток там нет. Не вербовщики. Постой-ка…
Якоб втянул запах. Неудивительно, что дно видно. Пены-то нет. Это не пиво.
Шнапс.
В пивной кружке. Налитой до краев.
— Что остановился, парень? — Вожак улыбался. Так жизнерадостно, что заподозрить его в нечистых намерениях мог бы только самый черный человеконенавистник.
Ну, или Якоб.
Смысл игры понятен: парень выпивает кружку, валится опьяневший — после такой порции и быка можно выносить, — после чего выносится на воздух и очищается от лишних денег.
Могли бы подлить и снотворного, а то и вовсе отравы. Только тогда подсовывали бы пиво. Его любой выпьет. А такую кружку шнапса — только редкий дурак. Если же выпьет, снотворное уже не понадобится.
— Или мы в тебе, парень, ошиблись? Никак ты трус?
Теперь понятно. Какой же молодой парень допустит, чтобы его заподозрили в трусости?
Якоб поднял кружку. До сего дня он не пил шнапса.
Сыновья старого Ганса вообще не любили шнапс. Ладно пиво, оно хоть жажду утоляет. А от шнапса что?
Якоб медленно осушил кружку. До дна.
Поставил на стол и принялся неторопливо поедать репу. И так уже остывает.