Выбрать главу

Вирдбойзы и Мэдбойзы

«Глянь, Рэтгат», — произнес Слабдрог подозрительно. «Шо эта?» Рэтгат лениво приоткрыл один глаз и посмотрел, куда указывал палец Слэбдрога.

«Сквиг», — ответил он, закрыв глаз и привалившись обратно к теплой скале. Он порой удивлялся на Слэбдрога. Возможно, в детстве ему на голову уронили что-то массивное. После тяжелого дня тренировок тепло заходящего солнца доставляло ему настоящее удовольствие. Он не понимал, но почему-то все эти атаки, массовые песнопения и учебная стрельба заставляли чувствовать какой-то дискомфорт и раздражение. Одно время он думал, что вырос из этого, но прошло уже около двух месяцев с тех пор, как он покинул племя Диких, где его вырастили, но головные боли, пожалуй, становились все сильнее и сильнее.

Позволив спасть напряжению, он отправил свой разум погулять. Оранжевые и фиолетовые облака плыли через поле его воображения(no-vision), и он наблюдал, как они распадаются на части и вновь образуют различные фигуры. Некоторые фиолетовые фигуры сливались в огромные двуногие силуэты. Одна из маленьких оранжевых фигур выглядела почти как сквиг… Как ни странно, она все больше и больше напоминала сквига. Его пузо заурчало, вероятно, стоило пойти что-нибудь съесть.

Самае большая фиолетовая фигура, которая казалась наиболее плотной и четкой, подняла оранжевую сквигоподобную фигуру и протянула ему…

«Тагда пачиму эта он плаваит в воздухе?» — нарушил тишину капризный голос Слабдрога.

Рэтгат вздрогнул и очнулся от своих грез. Сквиг висел в воздухе перед ним. Большой, чудесный, толстый сочный сквиг с покачивающимися усиками (щупальцами?) — его любимый сорт. Он подхватил сквига из воздуха, засунул себе в рот и смачно зачавкал. Вкуснятина! После перекуса он почувствовал себя намного лучше.

«Босс! Босс! Быстрее! Сюда! Смари шо он делаит!» — Слабдрог неистово подпрыгивал на одном месте, указывая пальцем в его сторону. Что случилось? Он огляделся, но все, что он увидел, лишь спешащего к ним Дриллбосса.

«Эта он!» — настаивал Слабдрог, дрожа от возбуждения. Дриллбосс оценивающе смотрел на Рэтгата, собирая из воздуха палочки, камешки и сквигов, которые плавали вокруг его головы.

«Думаю, Босс захочит пабазарить с табой, юный Рэтгат. Ни хочишь панасить клевый медный посах?»

* * *

Гарслоб безнадежно пытался найти выход из своего затруднительного положения. Наззгронд пригласил к себе еще тогда, когда тот болтер, который он взял у него на время, дал осечку, а потом взорвался в его руке. Вчера его привели в хибару Наззгронда и назначили на новый пост «саветника» в одной из сумасшедших Орочьих банд. Он представлял себя гордо стоящим перед своими Бойзами, геройски указывая болтером на вражеские ряды. Если б он только знал, что ему припасли, он добровольно согласился бы стать до конца жизни одним из «падопытных» Дока Бадбреффа…

Он вернулся в реальность. Мэдбойзы бесцельно бродили вокруг него. Проведя лишь полдня в их компании, он набрался достаточно опыта, чтобы понять, что скоро они выкинут что-нибудь — эм — сумасшедшее. Им хватало лишь мига, чтобы удумать что-то новое. На земле он нашел сквига, которого тут же сожрал, пока никто не видел. Но он все еще был голоден. Как же он мог пропустить кебаб из сквига-Гиблета. Наззгронд «адалжил» ему Гретчина из своего хозяйства, но он не верил этому существу. Он оглянулся и увидел, что тот находится позади него, готовый к новым приказам. Он был уверен, что Гретчин ухмылялся.

«Ты ржошь?», — спросил он.

«Нет, я Раккит. Ржошь вернулся в лагерь».

Гарслоб подавил в себе желание ударить Гретчина за нахальство, но это дошло бы до Наззгронда и доставило бы ему новые неприятности. Если бы он мог как-нибудь избежать этого, то смог бы удрать, присоединиться к Бойзам и хорошенько подраться с кем-нибудь.

День начинался не так уж плохо. Банда Мэдов атаковала врага вместе с остальными Орками, восторженно вопя и стреляя во всех направлениях. Гарслоб даже осмелился подумать, что его новое положение не так уж и безнадежно. Но затем один из них нечаянно взорвал себе голову, бросив не ту часть стиккбомбы, и вся банда тут же остановилась, чтобы проверить свое оружие. Выяснив, что с их оружием все в порядке, они похоже растерялись, не зная, что делать дальше. Он приложил все свои силы (в роли «саветника»), чтобы послать их в атаку, но они не обращали на него внимания.

«Эй!» — закричал особенно драчиливый Мэдбой. «Куда делси Жип? Он был тута пару минут назад. Пацаны, памагити найти малинькаво Жиппи. Он исчез!» В результате началась паника, и Мэдбойзы принялись ползать на коленях по земле, пытаясь найти их счастливого сквига. Гарслоб наблюдал за ними, и, внезапно, в его голове ся блестящий план. Он выстрелил в воздух из болтера, привлекая к себе внимания, и театрально указал на Раккита. «Эта он! Этат гребаный гретчин сажрал малинькаво Жиппи. Лави иво, пацаны!» Гарслоб зловеще улыбнулся, когда Раккит исчез под грудой Орочьих тел. Он невозмутимо дунул на дымящийся ствол своего болтера и пошел прочь от Мэдбойзов, чтобы поучаствовать в настоящей битве.

Уильям Кинг

В варпе что-то зашевелилось

Из тьмы выступила машина: очертаниями напоминающая человека, огромная, смертоносная. Ушбек уставился на восьмидесятифутового монстра с благоговейным ужасом. Драгнац бросился на землю и, выставив болтер, послал в ногу великана град выстрелов, высекших из неё лишь сноп искр. С металлическим скрежетом нога пронеслась над их окопом. Шаги великана сотрясали землю.

Остатки бойзов спасались бегством с изрытого воронками поля боя. Горбатый железный великан склонился над ними. Раздался режущий уши вой, а затем жуткий рёв плазмы, извергшейся из его кулака. Ушбек зачарованно наблюдал, как плазма обращает остатки Злых Солнц в пар.

— Ой, мекбой, шо эт за зоганая ш’ука? — спросил Драгнац, посылая ещё одну бесполезную очередь вслед великану. Болтерные заряды забарабанили по его ноге, подобно лёгкому дождичку.

— Незнай, босс, но он ба’шой шо пестец, — ответил Ушбек, задумчиво прищурившись. Никогда ещё он не видел ничего столь впечатляющего, столь вдохновляющего, столь… зажигательного.

— Мож’т эта Импиратар? ‘Юдишки ‘сё время ба’тают о том, какой он магучий, — сплюнув, предположил Драгнац. — Мож’т эта он пришел, шоб дать нам, Злым Сонцам, харошива пинка?

Ушбек смотрел, как через поле грязи в сторону человеческой машины несётся, подпрыгивая, вартрак. Слышно было как вопит его экипаж, паля в гиганта из болтеров.

— Эт Зоргоб, — сказал Драгнац. — Ничё у ниво ни палучится. Тупой придурок.

Железный великан наступил на орочью машину. Ушбек чуть не захохотал — такие же звуки издавала дробилка металла там, дома, в его мастерской, бывшей когда-то свалкой.

Внезапно на него снизошло вдохновение. Он ощутил такое возбуждение, словно мчался на мотоцикле с бешеной скоростью, даже ещё сильнее. Он представил себе: если люди сделали железное тело своему богу, тогда и он, возможно, тоже сумел бы сделать тела для орочьих богов? Тогда Горк и Морк могли бы, объединившись, отлично навалять Императору.

Ушбек застыл на месте. Над его головой, жужжа подобно разъяренным шершням, проносились болтерные заряды, а перед его мысленным взором вставали Создания. Огромные, мощные, злобные, со множеством орудий. Они зажгут. Они зажгут по-настоящему. И он сделает их большими. Даже ещё больше Императора. Идея была настолько великолепной, что он даже удивился, почему она не пришла ему в голову раньше?

Его мечты прервал хлопок по плечу. Ушбек посмотрел в сторону, куда указывал Драгнац. В брешь орочьих порядков, вслед за Императором, хлынула волна космических десантников.

— Пара валить абратна на карабль, мекбой. Налёт закончин, — произнес Драгнац. Ушбек согласно кивнул. Он должен выжить. Теперь он стал орком, у которого есть Цель. Он собирался изменить историю галактики, хотя сейчас он этого и не знал.

ВАААААА! шла.

В варпе ворочался гигант; видение вспыхнуло на мгновение в его мозгу, размером превосходящему целую звёздную туманность. Сон Горка был беспокоен. В этом сне у него было железное тело, и он вёл своих детей к победе. Сон длился лишь краткий миг его долгой бессмертной жизни. Что-то в нём заставило Горка улыбнуться, но он не проснулся.