Глава 53
Греки не могут ничего противопоставить персидской коннице. Всадники мидян возникают то здесь, то там. Персы как будто бы участвуют в каком-то потешном сражении с греками, однако стрелы их пронзают многих. День выпал жаркий, и персы не позволяют грекам приблизиться к ручью Гаргафии, у которого греческое войско последние дни утоляло жажду. Греки страдают от голода и жажды на раскалённой равнине.
Павсаний держит совет с полководцами: быть может, лучше занять остров, находящийся поближе к Платеям и лежащий между двумя рукавами реки. Ночью можно будет перейти туда, говорит Павсаний, пусть только ради того, чтобы избежать таким образом наскоков персидской конницы. Но вдруг греки ощущают, что в горячем воздухе присутствует некая неопределённость, плывущая вдоль холмов, над равниной, властвующая и над их собственными душами. И они видят это.
Решив ночью перебраться на остров, греки тем не менее терпят весь день насмешки персидской конницы. И против собственной воли восхищаются этими великолепными всадниками. Однако ночью им удаётся перебраться на окружённый водой остров и стать там не столь уж далеко от Герайона, храма Геры, что в Платеях.
И вот наступает заря дня Платей, и восходит солнце битвы.
Узнав утром о том, что греки ушли с прежнего места, Мардоний радостно бросил фессалийским полководцам:
— Ну, что скажете теперь, когда греки оставили свой стан? Вы говорили, что лакедемоняне не побегут, что они храбрейшие мужи на свете! Но они дважды меняли свой боевой порядок, а теперь ещё и место лагеря. Да они вот-вот побегут! Они трусы даже среди не отличающихся храбростью греков. Тем не менее я прощаю вас за все вознесённые им похвалы. Вы знали только их, но не персов. Меня удивило скорее другое — то, что Артабаз, перс по крови, явно устрашился лакедемонян и предложил отвести войско к Фивам. Царь узнает об этом. Ну, а пока надо позаботиться о том, чтобы беглецы не улизнули невредимыми.
И всё персидское войско пошло через Асоп. Широким потоком течёт оно по равнине — и конница и пехота. Подбадривая и окликая друг друга, летят персы навстречу солнцу Платей, не сомневаясь в том, что греки уже бежали и что преследовать их придётся на острове. Афиняне, укрывшиеся в предгорьях Киферона, не сразу заметили наступление. Но, увидев, как персы с воплями устремились через равнину, они бросились навстречу врагу с грозным боевым кличем.
Вестник, которого снедаемый нерешительностью Павсаний отправил к афинянам, рысью приближается к их войску. Он кричит, что вся персидская конница напала на лакедемонян. Он требует помощи у афинян. Он умоляет их послать хотя бы лучников, ибо пешим спартанцам не выдержать удара персидского конного войска. Тогда все афиняне с рёвом мчатся вниз по склону следом за персами, не ожидавшими подобного удара. Удивлённые персидские лучники разворачивают встающих на дыбы, заливающихся ржанием коней и обрушивают стрелы на новых врагов. Облако стрел затмевает воздух. Неотразимые стрелы, мириады стрел не позволяют афинянам подойти ближе.
Глава 54
Спартанцы на острове приносят жертву, и прорицатели внимательно разглядывают внутренности. Возносится жертва богам, а спартанская рать, пятьдесят тысяч мужей, стоит перед персами. Однако внутренности не сулят спартанцам ничего хорошего, и персидские всадники мечут стрелы из-за стены щитов — щит к щиту и щит над ними… Тысячи стрел пролетают и над головами персидской пехоты, в свой черёд пускающей другие тысячи. Наведённая стрелами тьма отягощает жуткий, жаркий, тяжёлый, зловещий, загадочный свет солнца. Падают сотни спартанцев, сражённых не знающими пощады стрелами. Там, посреди острова, Павсаний обращает глаза к храму Геры и воздевает руки к богине, громким голосом моля её о помощи.
И как только возносит он свою лихорадочную молитву, внутренности только что принесённой жертвы — о чудо! — являют знаки, благоприятные для греков. Неужели это правда? И вся неуверенность исчезает из сердца Павсания. Теперь, когда боги дали знак, свидетельствующий о благоволении, неуверенность оставляет и все пятьдесят тысяч его воинов. Похоже, что души их, доселе колеблемые, вдруг осенила неведомая благодать. И в отчаянном натиске, сомкнув ряды, забыв о тучах стрел, лакедемоняне бросаются на персов, и мидянские стрелы сыплются позади наступающей фаланги. Вот лакедемоняне и персы почти сомкнулись, их отделяет друг от друга только стена щитов. Персы отступают к платейскому храму Деметры, древние стены и крыши которого грозно нависают над ними, словно бы пытаясь помешать отступлению мидян. Ограда персидских щитов распадается, в ней появляются бреши. Вот началась рукопашная, вот персы пытаются вырвать копья из рук греков. Пламя битвы полыхает с обеих сторон: вот один против одного, вот двое против двух, вот десяток сошёлся с десятком. Мечутся ошалелые кони. Но персидская пехота легко вооружена, и тяжёлые гоплиты греков продавливают её.