Девушка практически не замечает неуклюжести Рона в танцах, отстранённо глядя поверх плеча партнёра.
— Корчит из себя самую умную…
— …хочет, чтобы мы своих детей…
— И чему только она их обучать собралась? Её саму бы поучить…
— Тс-с. Это протеже Снейпа…
— Вялая, словно рыба…
— …в мужских штанах ходит… А сегодня-то как вырядилась…
— Понравиться хочет…
— И что он в ней находит?
— Новых себе привела…
Да что она им всем сделала? Хочется остановить музыку и закричать на весь зал! Спросить, высказаться и покинуть это место! Зря она всё это затеяла.
Сдерживая слёзы обиды, она назло всем улыбается, показывая, что ей вовсе нипочём их колкости, которые они высказывают, не стесняясь. Должно быть, Рон тоже слышит их.
— Не нравится мне здесь, — внезапно говорит он, и только сейчас Гермиона видит, что его лицо сильно раскраснелось. Не только от танца, понимает девушка, а ещё и от злости.
— Почему? — сдерживая дрожь в голосе, зачем-то спрашивает Гермиона.
Но глаза Гермионы прекрасно говорят за неё, и Рон это понимает. Они оба знают, почему.
Гермиона прижимается к Рону и начинает о чём-то сбивчиво рассказывать парню. Всякие глупости и мелочи, лишь бы заглушить доносящиеся со всех сторон ядовитые фразы.
— Давай уйдём? — говорит Рон через некоторое время, умоляюще заглядывая девушке в глаза.
— Хорошо, — соглашается Гермиона, не в силах больше выносить общую враждебность по отношению к ней.
Они протискиваются сквозь танцующие пары, стараясь также не задеть детей, но тут, откуда ни возьмись, появляется Снейп.
— Уже уходите?
— Подышать, — растерянно отвечает Гермиона.
Рон инстинктивно разгадывает намерение Снейпа и кланяется Гермионе, глядя при этом на своего бывшего преподавателя. Снейп проделывает то же самое, и выходит, будто бы они приглашают на танец друг друга. Но внезапно Снейпа отвлекают, и Рон быстро и нетерпеливо тянет Гермиону за собой на свежий воздух. И она благодарна ему за это.
Они выходят из замка, и девушка решает показать другу озеро. Странно, что Рон всё ещё не прокомментировал поступок Снейпа. Честно говоря, она сама была удивлена, почему он внезапно решил пригласить её на танец. Но сейчас самое главное, что они, наконец, одни и могут поговорить об их немой ссоре. Они направляются к берегу, где в водной глади цветами герба Гриффиндора отражается закат.
Гермиона наколдовывает пляжное одеяло и, постелив его на песок, садится, взглядом пригласив Рона проделать то же самое.
Рон через какое-то время присоединяется к ней, роняя голову ей на плечо. Гермиона дарит рыжему другу тёплый взгляд. Руки у Рона загорелые. А те, другие руки бледные, словно снег, с длинными напряжёнными пальцами. Гермиона вспоминает нечаянное прикосновение их к своему лицу и еле заметно вздрагивает. Но Рон чувствует это.
— Что с тобой? — настороженно спрашивает он, но Гермиона лишь отрицательно качает головой.
Они так много лет вместе. Гермиона вспоминает их первый поцелуй и слегка краснеет. Он никогда не признавался ей в любви, а она ему. Так с чего они вдруг взяли, что любят друг друга? С чего так же думают остальные? В Хогвартсе ей казалось, что она влюблена. Но, возможно ли, что эта была только мимолётная симпатия? Она всегда поддерживала его, а он её, но достаточно ли этого для любви? А что думает об этом Рон? Что же на самом деле чувствует он к ней? Пора им во всём разобраться. Здесь, сейчас. Больше не может быть недоговорённости между ними.
========== 7. Потерянная возможность ==========
Рон наклоняется и нежно гладит Гермиону по щеке, убирает непослушную прядку волос за ухо. Ей приятна его близость, и она закрывает глаза, пытаясь отстраниться от гнетущих её мыслей. Парень наклоняется ещё ниже и целует девушку, но та внезапно для самой себя отворачивается, чувствуя его сухие губы в уголке своего рта.
— Ты не хочешь? — слегка обиженно спрашивает Рон, и Гермиона распахивает глаза, виновато глядя на него.
— Хочу, — на автомате произносит она.
— Ты изменилась.
— Но я давно уже изменилась, ты сам сказал, — напоминает ему гриффиндорка, выбираясь из его объятий.
— Да. Наверное, — соглашается Рон и садится рядом с ней. — Пошли купаться?
— Холодно.
— Перестань! Можем подогреть воду с помощью магии, — Рон вскакивает и подхватывает девушку на руки, неся к воде.
— Ох! — возбуждённо вздыхает Гермиона. — Не хочу потом сушиться.
— Не сушись. Я просто сниму с тебя мокрое платье.
На мгновение гриффиндорка замирает, на её щеках появляется румянец.
— Мне нужно будет вернуться…
— Зачем? — Рон непонимающе глядит на подругу.
— Надо…
— Гермиона, — Рон опускает её на песок. — Бросай всё. Это место не для тебя!
— А что для меня? — спрашивает девушка. — Министерство? Мы опять пришли к тупику в нашем разговоре. Ты же знаешь, я не изменю решения.
— Ты упрямая, — со вздохом огорчения произносит Рон. — Мы могли бы работать в одном отделе.
— Теперь с тобой работает Лаванда, — пытаясь задеть Рона, произносит гриффиндорка.
— У нас с ней ничего нет!
— Ага.
— Ты ревнуешь?
— Нет. У вас же ничего нет, — вздыхает девушка, но Рону слышится сарказм в её голосе.
— Здесь трудно, — пытается переубедить её Рон, беря её маленькие ладошки в свои.
— Я не боюсь трудностей.
— Я знаю. Но зачем они тебе, когда можно жить лучше?
— Здесь тоже неплохо. Все мы делаем одно дело на пользу общества. Ты же тоже этим занимаешься, Рональд?
Парню никогда не нравилось, когда она называла его полным именем. Она так делала, когда сердилась, и голос у неё был начальственным при этом.
— Правда? — резко спрашивает он. — Кто ещё тут разделяет твой энтузиазм? Может быть, Снейп?
— Он тоже, — упрямо говорит девушка и отводит глаза.
— В пекло его, — отчаянно краснеет Рон. — Я хочу быть вместе. Давай… давай поженимся?
Но гриффиндорка отрицательно качает головой.
Рон оторопело глядит на неё, всё ещё не веря её отказу.
— Я здесь ради тебя, Гермиона, — спустя пару минут говорит он тихим голосом.
— Чтобы поддержать меня.
— Я приехал за тобой! — злится Рон. — Я там, ты тут. Мы будем видеться очень редко. К чему всё это приведёт? Я люблю тебя.
Девушка пропускает удар сердца. Вот он и сказал эти слова, которые они не могли сказать друг другу столько лет подряд. Сказал. Но она ничего не почувствовала. Нет, всё же почувствовала — разочарование и внутреннее опустошение. Она думала, что всё будет иначе, когда он сделает признание. Это даже как-то нечестно по отношению к ней, к нему, горько думает она. Многолетние ожидания. Но теперь, когда они сбылись, она чувствует лишь неловкость и досаду.
Гермиона нервно теребит прядь волос. Рон внимательно смотрит на неё. Затем осторожно берёт её лицо в свои руки и начинает медленно целовать его своими сухими, тёплыми, слегка шероховатыми губами. А она стоит, не сопротивляясь, чувствуя себя обманутой и обманывающей. Его руки развязывают поясок её воздушного платья.
Нет, нет. Это уже не то, думает девушка.
— Перестань, — просит Гермиона. — Вдруг нас увидят?
— Чего ты боишься на самом деле? — хмурится Рон. — Меня или того, что увидят?
Гермиона смотрит в его по-детски наивные глаза и понимает, что слишком жестоко будет сказать ему о своих чувствах, точнее, об их отсутствии. А правду ли он сказал ей? Может быть, он признался, чтобы просто удержать её, потому что ошибочно привык думать, что любит?
Гермиона кусает губу, затем молниеносно тянет его к себе, не отдавая отчёта в том, что собирается сделать. Поцелуй выходит каким-то долгим и злым. Гермиона отстраняется. Падает на покрывало и притягивает его к себе.
— Гермиона, — сбивчиво дыша, произносит Рон. — Ты уедешь… со мной? Скажи же!
Рон начинает прижимать её к себе, целует, горячо шепчет и уговаривает, и Гермиона понимает, что в ней просыпается физическая потребность в принятии его ласк, в обладании его телом.
— Ты уедешь со мной? — вновь повторяет он и слегка отстраняет разгоряченную девушку от себя, вопросительно смотря на неё.