— Профессор Снейп, — теряется она, — что все это значит?
— Если вы о праздничном ужине, то это дань Рождеству, мисс Грейнджер.
— Вы понимаете о чем я! — немного строго восклицает она, с удивлением разглядывая его выходной сюртук.
— Не понимаю, — усмехается он.
В зале начинает играть приглушенная живая музыка, и Гермиона, полуобернувшись, видит в углу заколдованные инструменты.
— Немного пунша? — спрашивает директор и подносит к ней кубок.
— Нет, спасибо, — растерянно отвечает она. Ей очень неуютно. Кроме того, она внезапно понимает, что до ужаса боится сейчас Снейпа. С чего вдруг он вырядился? Думал, что она тоже придет нарядная, стало стыдно за обед? И почему остальные отказались, а, может быть, он никого и не приглашал?
— Тогда, потанцуем?
— С вами? — немного грубо спрашивает она. — Зареклась этого не делать после прошлого раза.
— А вам что, не понравилось? — директор приподнимает бровь и вопросительно глядит на Грейнджер.
— У меня чуть сердце не выпрыгнуло из груди, — признается она. — Все это очень странно. Этот вечер, вы, ваш наряд…
— То есть, вам наряжаться можно, а мне нет?
— Я этого не говорила.
— Но вы намекнули.
— Нет… Просто я не понимаю…
— Пока и не следует, — Снейп кланяется ей и протягивает руку. Гермиона, натянутая внутренне, будто струна, соглашается и подает ему свою руку. Они начинают медленно вальсировать. — Видите, все не так уж и страшно.
Это ее не успокаивает, она слишком напряжена, в любую секунду ожидая подвоха со стороны директора. Что это за шутки? Или что, он таким образом показывает свои чувства к ней? Но ведь он сам сказал, что не влюблен в нее, а просто видит между ними выгодный союз. Неужели это все для достижения этой подозрительной цели?
Начинается другая музыка, более заводная, и Снейп тесно прижимает Гермиону к себе так, что ей становится неловко от такой близости.
— Что вы делаете! — возмущается она, стараясь отстраниться.
— Разве не ясно? — с иронией отвечает тот. — Стараюсь заполнить пустоту, вызванную небрежным отношением к вашему сердечку вашим бывшим женихом. Как вы думаете, мисс Грейнджер, такому скромному герою, как я, это удастся?
Гермиона замирает и отстраняется от директора.
— Ну как там мисс Скитер поживает? — как бы между прочим осведомляется зельевар.
— Я… я не знаю.
— Бросьте. Разве это не вы подкинули ей идею для статьи?
— С чего вы взяли? — защищается Грейнджер, делая шаг назад.
— Есть основания так думать.
— Это не я, сэр. Думайте, как хотите.
— Я это и делаю. К тому же ваши мысли лишь подтверждают сказанное мной.
— Не копайтесь у меня в мозгах!
— Я и не копался, я лишь сказал очевидную правду.
Девушка чувствует, что краснеет. Он что, обвиняет ее в этой статье? Но разве он не видит, что она принесет лишь только пользу их школе? Или его задели подозрения Скитер?
— А я-то чуть было не поверила вам, — тихо произносит Гермиона.
— Помилуйте. Я вас в чем-то обманул? Ваши ожидания?
Девушка лишь поводит плечами, ей обидно. Но она до конца все равно не могла поверить в искренние намерения Северуса Снейпа. Неужели все это — и украшения, и праздничная еда, и он сам — все это ради насмешки?
— Мне вас жалко, — внезапно говорит Гермиона и замирает, жалея о своих словах.
— Неужели? — с какой-то злой усмешкой спрашивает он.
— Может быть, не вас, а скорее себя, — исправляется она. — Мне трудно из-за вас. Я как будто скована магическими путами, не знаю как себя вести. Жители деревни закрыты от меня. И в этом отчасти есть ваша вина. Вы изначально запугали меня.
— Позвольте, мисс Грейнджер. Разве вы поддаетесь запугиванию? Я полагал, что ветераны войны…
— Бросьте свои насмешки! — гневно перебивает она его.
— Если вы негодуете из-за этого, я ничем не могу вам помочь, — глухо отзывается зельевар, приблизившись к ней.
Гермиона отшатывается от него назад, как от прокаженного, но видит, что Снейп подошел не к ней, а к столу, где в фужере задорно искрится шампанское. Этот ее опрометчивый поступок явно его задел. Гермионе становится стыдно, но она не собирается извиняться, злясь еще больше на себя и, следовательно, на него. Зачем она вообще поддерживает эту непонятную тему? Сама его подзуживает. Какая она испорченная!
— И все же, как вы узнали про статью? — вопреки разуму спрашивает она.
— Вы признались только что? Это всего лишь мои догадки, я же говорил вам, подпитанные аргументами.
Он залпом выпивает шампанское. Глаза его весело блестят. Ему явно нравится этот их нелепый разговор. Нравится, что она, сердито глядя на него, растерянно в то же время теребит карман джинсов.
— Общественности это понравится, вот увидите, — говорит он, приступая ко второму бокалу. — Кстати, выпьете со мной? А в честь праздника? Черт, как же мне вас уговорить? Ну да ладно. Так вот. Общественности будет импонировать, что два скромных героя войны, находясь все еще на нелегком поприще, сошлись. Народу нужны герои и антигерои. Несмотря на то, что Уизли тоже помогал Поттеру, он в их глазах теперь антигерой. Изменник.
— А вы, значит, рыцарь? — недобро усмехается девушка.
— Называйте как хотите. Мы должны им дать то, что они просят.
— Директор Снейп! — строго одергивает она его. — Мне кажется, что вы многое домыслили. Фантазия у вас не хуже, чем у Скитер. Может быть, это вы ей подкинули столь нелепые домыслы?
— Почему же домыслы, мисс? Мы явно неравнодушны друг к другу.
— Оставьте эти мысли при себе.
— Вы боитесь очевидности? Боитесь сделать шаг вперед?
— Это не имеет отношения к вашей больной фантазии! — огрызается девушка.
— Позвольте. Вы забились в глухой угол Британии ото всех, боясь, очевидно, общественности. Отказали парню, испугавшись отношений. До сих пор носите этот неуклюжий детский шарф… Вы боитесь идти вперед, разве я не прав? Ударились в школьные занятия, потому что такому мозгу, как ваш, Грейнджер, нужно чем-то быть занятым. Если бы не это…
— Замолчите! — кричит она дрожащим голосом, вытирая рукавом предательски выступившие слезы. — Вам-то какое дело. На себя посмотрите. Вы тоже ото всех закрылись!
— Потому я и предлагаю вам союз. Зачем нам с вами сражаться? Соединим ваш нерастраченный потенциал и мою прозорливость. Пью за вас! — Снейп выпивает еще один бокал шампанского. — Вы уже разве не начали осознавать пагубное влияние на себя такой жизни? Я-то привык, я вечно был один. А вот вы, кажется, все время были окружены друзьями. А сейчас? Нет поддержки, вы так и будете одиноки. Поттер, Уизли, не понимая вас, все же поддерживают связь, скорее, из старой привычки. Но потом это будет происходить все реже и реже, у них появятся семья, дети… Они забудут о вас, ограничатся открыткой на день рождения и Рождество в лучшем случае.
— Я не одинока! — восклицает гриффиндорка, вытирая глаза. — Спасибо за праздник и настроение, директор! До свидания!
Девушка проходит мимо него и решительно направляется к двери.
— Стойте, мисс Грейнджер, — окликает ее Снейп. — Такая педантичная и такая рассеянная. Вы забыли пуховик и свой детский шарф.
Гермиона резко разворачивается и, не глядя на Снейпа, проносится мимо, к полке, на которую тот повесил ее вещи. С какой-то особой злостью сдергивает шарф и пуховик.
— Стойте, — он преграждает ей дорогу, вплотную приблизившись к ней. — Знаете, я не умею красиво говорить…
Гермиона замирает, с опаской глядя на директора.
— Умеете вы говорить. Красиво и жестоко.
— Так вот, — продолжает Снейп, не обращая внимания на замечание Гермионы. — Я действительно предлагаю вам быть вместе.
— Вы же сказали, что не любите меня!
Северус Снейп резко меняется в лице, раздраженно вздыхает.
— Какая к черту любовь! О чем вы. Начитались книжек? Нет, я просто предлагаю вам быть вместе. Чтоб вы не были одиноки. Я директор, вы — моя подчиненная, отличный союз. Живем и работаем в одном месте. Разве не замечательно?