- Пустой коробок был, - сказал Аркадий. - Плохо то, что я его где-то там, на той линии, выронил. Найдет его какой-нибудь дотошный товарищ, увидит дату...
- Да ну, станет кто разглядывать дату на сломанном спичечном коробке! возразил Борис-72.
Я им все рассказал, как было. Объяснил Бори-су-72, что никакой петли не было: Нина и Ленечка видели меня в институте около одиннадцати часов, а я, вернувшись в прошлое, исчез из института не позже восьми, да еще и таблетки прихватил.
- Таблетки прихватил... - пробормотал Борис-72. - Погоди! Я правильно понимаю или все еще путаю? Это, выходит, ты создал нашу мировую линию?
- Кажется... - смущенно ответил я. - Вообще-то я не хотел... не имел в виду...
- Оно и видно, что ты все это нехотя делал, шаля-валя. Мог бы придумать что-нибудь поинтересней... Спасибо, хоть моего Аркадия спас!
- Зато мне он веселенькую жизнь устроил! - сказал Аркадий, криво усмехаясь, - Это ж надо - такой удар с тыла! И в такую минуту! Представляете: вышел я из хронокамеры живой-здоровый, значит, моя теория доказана! Ну, настроение, сами понимаете, сложное: с одной стороны, успех, а с другой... Из-за всех этих мыслей я даже не сразу сообразил, что если Аркадий Левицкий в этом мире погиб два года назад, то вахтер на проходной заорет с перепугу при моем появлении. Вошел я в проходную - Макарыч смотрит на меня как ни в чем не бывало и говорит: "Поздненько вы сегодня, устали небось!" Я думаю, что же это случилось, и ничего сообразить не могу... То есть понимаю, что Аркадий, очевидно, не: не сделал...
- А почему ты, собственно... - начал Борис и запнулся. - Ах, ну да... ты ведь договорился, что он глотнет таблетки после твоего ухода?
У Аркадия лицо свела судорога. Всем нам опять стало тяжело. Но в конце-то концов никуда от этого вопроса не уйдешь... Надо только без эмоций, по-деловому...
- А как вам вообще пришла в голову такая идея? - спросил я. - Вы так сразу и договорились, при первой встрече?
- Нет, не сразу, - помолчав, ответил Аркадий. - После первого перехода я немного подладил камеру, сделал второй переход, потом третий. Из камеры я не выходил, так что возвращался каждый раз в свой мир. Потом не утерпел...
Перемещался я, разумеется, вечером, когда в зале уже не работали... Но я сообразил: раз я выйду, то вмешательство в прошлое неизбежно совершится, пусть даже небольшое, и через два года на том конце, в будущем, некому будет камеру включить...
Я снова вспомнил погасший глазок своего пульта. Что и говорить, Аркадий куда лучше меня продумал все последствия... Аркадий помедлил и сказал, смущенно улыбаясь:
- Вот поэтому мне и пришлось в обязательном порядке встретиться с самим собой.
- Почему же в обязательном порядке? - не понял я.
- А к кому же мне было обратиться, как не к самому себе? Я договорился, что он через два года повторит мой опыт - отправит в прошлое камеру и включит ее на автомат, чтобы я мог вернуться, - объяснил Аркадий.
- Вот это да! - ошеломленно пробормотал Борис.
Решение Аркадия было не просто эффектным: оно вытекало из всей логики наших представлений о времени и в то же время выглядело так парадоксально, что не каждый бы до него додумался. Но Аркадий есть Аркадий.
- Так что действия мои были в известной степени предрешены заранее, без воодушевления продолжал Аркадий. - Мне повезло, я застал Аркадия в лаборатории. Впрочем, я помнил, что в тот период он... ну то есть я... часто засиживался там один... Это было шестнадцатое мая...
Я покраснел. Борис-72 тоже.
- Ну, свои эмоции я описывать не буду, - скороговоркой сказал Аркадий, - вы сами сегодня это испытали. В общем-то, конечно, ради одного этого стоило...
Говорили мы долго, допоздна... Тогда и сообразили... Кто первый высказался, не помню, да это и неважно - думали-то мы одинаково... Решили действовать, назначили встречу на двадцатое... Потом я отправился в зал. Ребята, до чего странно было входить в камеру и знать, что ее включил два года спустя - человек, который только что с тобой говорил, который еще здесь... В общем, переместился я обратно, встретил того же Аркадия, только на два года старше... Посмеялись: почему это, мол, я так опоздал на свидание - целых два года... Потом я кое-как перекантовался четыре дня на нелегальном положении в 1972 году.
- А "то еще зачем? - удивился я.
Аркадий слегка смутился.
- Ну, просто у меня поле было рассчитано точно на два года... А пересчитывать все из-за этих четырех дней... Знаешь, расчеты у меня очень сложные, делать их наспех, да еще в таких условиях... ну, представляешь, сидел я в Заречье, у деда Карася... Хрен там рассчитаешь, в таком шуме и гаме... да еще без ЭВМ...
- Дал бы тому Аркадию, - посоветовал Борис-72.
- Ну... тоже и ему с этим возиться, на глазах у Бориса...
- Это у меня, что ли? - поинтересовался Борис-72.
Аркадий хмыкнул и, сощурившись, уставился куда-то вверх.
- Я, знаешь, и сам уже сбиваться начал! - сказал он после паузы. - Нет, это не у тебя. Это ведь был 1972 год на линии II, которая возникла 16 мая 1970 года, после первой моей встречи с двойником. А ты, братец, находишься во-она где, на линии IV, которую оборудовал специально для тебя твой лучший друг Борис Стружков, обитавший до вчерашнего вечера в 1970 году на линии III.
Видишь, как все просто и понятно...
- Куда уж проще! - с тоской сказал Борис-72.
- Не хнычь! - наставительно произнес Аркадий. - Ну, посидел я у деда, а потом двинул обратно, в двадцатое мая 1970 года...
- К тому же Аркадию? - отупело спросил Борис. - Или уже к другому?
- Зачем же мне к другому? Все дело заново начинать? К этому же Аркадию, конечно. Но с той минуты, как мы встретились, мировая линия опять начала отклоняться. И это был уже третий по счету "я". И третий мир...
- Мой мир... - сказал я. - Мир, где Аркадий Левицкий умер, а Борис Стружков поскакал в прошлое верхом на градиентах...
- Я что-то никак не соображу, ребята, - вздыхая, сказал Борис-72. Вы-то уже насобачились мировые линии, как колоду карт, тасовать, вам и петли не страшны, и двойники нипочем, и море времени по колено! А мы народ серый, провинциальный...
- Сейчас я тебе все изображу в художественной форме! - Аркадий схватил прутик и начал чертить на песке. - Видишь? Вот эти дужки под номерами 1 и 2 - это мои первые переходы в прошлое и возвращения, - оба раза в свой мир, на линию I. А переход № 3 - это тот, когда я вышел из камеры и встретился с двойником. С этого момента начинается мировая линия под номером II. Она сначала двойная: это мы с Аркадием сидим и разговариваем... Масштаб, понятно, я не соблюдаю - говорили мы часа четыре, а я тяну линию чуть не на полгода, но это для наглядности.