Аристотель считал главной причиной подобных явлений смену холода и жары, влажности и сухости. И в этом есть свой резон, если еще добавить сюда деятельность живых организмов и влияние некоторых астрономических факторов. Впрочем, до сей поры ученые не выяснили причины движений земной коры, пытаясь объяснять их примитивной механикой. Пожалуй, прав был Аристотель, когда сопоставлял жизнь земной коры и организмов. Ведь в каменной оболочке планеты идет сложнейший обмен веществ.
Идеи Аристотеля об изменении лика Земли и необычайной длительности геологического времени, об организме земной коры лишь частично были восприняты через полтора тысячелетия некоторыми арабскими мыслителями, затем натурфилософами европейского Возрождения и, наконец, наиболее выдающимися натуралистами более позднего времени.
В «Зоологии» Аристотель дал описания животных и сведения об их строении, физиологии, развитии, образе жизни. Начинает он с человеческого тела, а о внутренних органах судит на примере животных (вскрытие трупов еще не практиковалось). О физиологии его представления далеки от реальности. Сердце он считал органом, вырабатывающим кровь и распространяющим ее по всему организму (система кровообращения будет открыта значительно позже).
Он заинтересовался проблемой развития цыпленка в яйце – первый подход к эмбриологии, которая возникнет через два тысячелетия, – и написал о последовательном развитии органов. Полагал, что животные способны возникать из неорганического вещества. Соглашался с мнением, будто угри происходят от дождевых червей, которые образуются из ила.
У него приведена первая классификация животных, насчитывающая примерно 500 видов. Выделены две группы: кровеносных и бескровных (фактически на позвоночных и беспозвоночных). Последние распадаются на живородящих (млекопитающих); птиц; четвероногих, кладущих яйца (пресмыкающихся и амфибий) и рыб, от которых он отделил китообразных. У бескровных – головоногие моллюски; раки (мягкокожие); к членистым отнесены насекомые, пауки, многоножки, кольчатые черви; оболочниками он назвал мягкотелых, имеющих твердую раковину; а морских звезд, голотурий, губок считал промежуточными формами между царством растений и животных. Из насекомых подробно описал пчелу и ее образ жизни.
Его труд «Теория растений» не сохранился. По его представлениям, существует единство мира живых организмов с окружающей земной природой. И в этом видится первый эскиз учения о биосфере, созданного в ХХ в. В. И. Вернадским.
Историк науки Ф. Даннеман полагал, что Аристотель первым подкрепил свои рассуждения чертежами и уже подходил к мысли обозначать буквами величины, находящиеся между собой в известных отношениях.
Интересный и едва ли не первый пример мысленного эксперимента принадлежит Аристотелю. Во «Второй аналитике» он рассуждает о различии восприятия чувственного (наблюдаемое явление) от общего (понимание явления). Для этого предлагает представить, что мы, находясь на Луне, видим, как Земля загораживает Солнце… Так Аристотель стал первым человеком, побывавшим – мысленно – на Луне.
Плодотворные идеи высказал он в акустике и оптике. Господствовало мнение, будто звучащее тело транслирует тот или иной образ. Такая мысль близка к поэтическому образу нимфы Эхо, влюбленной в Нарцисса, но далека от реальности. Аристотель высказал гипотезу: «Звук возникает не оттого, что звучащее тело запечатлевает, как полагают некоторые, известную форму в воздухе, но оттого, что оно приводит воздух соответствующим образом в движение. Воздух при этом сжимается, расходится и подвергается толчкам со стороны звучащего тела, так что звук распространяется по всем направлениям». Эхо он объяснял отражением звука.
В книге «О чувствах» Аристотель утверждал, что, так как внутренность глаза прозрачна, место расположения зрительной способности находится на задней его стороне. Он отрицал подобие зрения и осязания (пифагорейцы считали, что из глаза исходит горячее испарение, достигающее видимых предметов).
Порой умозрительный метод его не удовлетворяет. В одном месте он дает определенное указание на преимущество опыта и наблюдений (научного метода), делая оговорку: «Явления еще недостаточно исследованы. Но когда это будет когда-нибудь сделано, то наблюдению надо доверять больше, чем умствованию, и последнему лишь постольку, поскольку оно дает результат, согласный с [наблюдаемыми] явлениями».