В конце восьмидесятых колхоз имени Фрунзе возглавил сменивший Свербилова родственник какой-то районной «шишки», недавний выпускник агрофака. Парень закончил областной вуз и, после года работы агрономом третьеразрядного совхозишки, стал предом этого, хоть и не передового, но вполне зажиточного колхоза. Юлий Михайлович Вешконцев (так звали молодое руководящее дарование), получивший в Даниловке прозвище Цезарь, показал себя предом жёстким, но отходчивым. Несколько лет он рулил колхозом, пусть, и не хватая с неба звёзд, но и, в общем-то, не сползая в «калачный ряд» конченной районной нищеты. Как руководителю даниловцы ему доверяли уже потому, что, в отличие от Хрупкого, он завёл себе большое личное хозяйство – и коров, и свиней (это в Даниловке ценилось и уважалось). За время работы Цезаря, колхозники вполне привыкли к его бзикам и причудам (любил лесть и легкодоступных сельчанок, терпеть не мог тех, кто с ним не соглашался).
Именно при нём и началось восхождение Пупырина. А начиналось это так… Как-то ранним утром, пойдя доить своих коров, супруга Вешконцева обнаружила, что в их коровнике хозяйничает тракторист Пупырин – чистит навоз. На недоумённый вопрос: что происходит? – тот, широко улыбаясь и, орудуя вилами, пояснил, что он, просто, хочет помочь своему любимому председателю. Юлий к этому шагу тракториста отнёсся благосклонно, и через пару месяцев Лёвчик стал бригадиром. Потом – механиком. Ещё через полгода – главным инженером…
А в начале девяностых в колхозе всё вдруг резко переменилось. После не самой жёсткой ссоры Вешконцева с главным зоотехником Мамакиным, колхоз вдруг не на шутку залихорадило. Все вдруг стали нервными и злыми, на Юлия в район посыпались жалобы. Но, в принципе, это можно было бы считать сущей ерундой: мало ли, на кого и что пишут? Однако жалобы на Цезаря почему-то возымели своё действие. Районые власти тоже вдруг возбудились, и дали команду провести колхозное собрание для разбора претензий. И, на беду Вешконцева, оно состоялось, как-то так, резко, перейдя из отчётного, в выборное.
Сражённый происходящим Юлий был смят и деморализован. Когда началось выдвижение кандидатов в преды, он даже не попытался выдвинуться сам (хотя, большинство его могло бы и поддержать!). Выдвиженцев оказалось двое: Мамакин и… Да, да, да – Пупырин! Это Цезаря добило окончательно. Он и в дурном сне не мог бы предвидеть того, что услужливый и угодливый Лёвчик вдруг сыграет роль Брута, вонзившего свой меч в его тёзку Юлия Цезаря. Только теперь он понял, кто именно организовал всю эту смуту, вознамерившись спихнуть его с кресла…
Избранный подавляющим большинством колхозников, в своей «тронной» речи Пупырин нарисовал самые радужные перспективы и колхоза в целом, и каждого колхозника в отдельности. Однако, как показали дальнейшие события, получилось всё совсем не так. Распрекрасно жили лишь подхалимы и прихлебатели Лёвчика и он сам. А вот все остальные не раз пожалели о том, что не оставили предом Вешконцева. При всех своих бзиках и прибабахах, как руководитель он был на голову выше Пупырина. А потом в село просочилась информация о том, кто из чинов в районе, каким образом и за какое бабло, помог убрать Цезаря.
С той поры прошло лет семь или восемь. За это время колхоз сначала превратился в АОЗТ, потом стал ТОО. Но это никак не повлияло на доходы сельчан. Они стабильно снижались, казна колхоза пустела. И хотя Пупырина чехвостили за каждым углом, открыто выступать против него никто не решался – уж так он сумел прижать самых неподкупных, и подкупить самых несговорчивых. Однако, судя по всему, уже настал тот момент, когда даже среди его холуёв вдруг забродили «революционные» настроения. И, понятно почему. Хозяйство нищало и рушилось, тогда как его председатель стабильно богател. По всей видимости, среди правленцев произошёл раскол, и те, что обеспокоились судьбой колхоза, уже начали заранее подбирать потенциальные кандидатуры на место Пупырина…
* * *
…Шагая в сторону дома, Андрей вдруг подумал: а не здесь ли «собака зарыта»?! Что, если сибирка – это и не сибирка вовсе, а хитрый способ устранить, как, наверное, считает Лёвчик, своего конкурента?!.. А ведь, и в самом деле! О том, что зреет «бунт на корабле», Пупырин, скорее всего, уже знает, даже в деталях. И не от кого-то, а от самих «заговорщиков» – в Даниловке это обычное дело: призвать к бунту, а потом первым бежать к преду, и сдавать бунтовщиков. Ну а Пупырин теперь начинает операцию по зачистке возможных конкурентов. Мамакина-то он «съел» почти сразу же после вступления в должность, а за последние несколько лет «зачистил» агронома и инженера, да и своего, колхозного ветврача выпер с работы (после этого-то Андрея и пригласили на полставки). Поскольку Березинцев Лёвчику напрямую не подчиняется, числясь сотрудником ветстанции, тот запросто мог обратиться за помощью к Свербилову.
И в этом – ничего загадочного: знакомы-то, между прочим, Лёвчик и Хрупкий давно, ещё с той поры, когда Свербилов работал предом колхоза Фрунзе. Говорили, что Пупырин в ту пору состоял в его приближённых, и даже был главным информатором. А теперь они вообще, что называется, не разлей вода… Куда бы Хрупкий ни ехал, обязательно заворачивает в Даниловку. Сначала к Лёвчику домой, потом, понятное дело, на мясосклад…
Правда, не совсем было понятно, как именно Пупырин и Свербилов смогли бы, даже если бы вдруг очень этого захотели, организовать фальшивую эпизоотию? Ведь тогда Хрупкому нужно было бы привлечь к такой афере и Белых. Но тот и под дулом пистолета на такое не согласится. Да, многое тут никак не вяжется. Версия, вроде бы, и интересная, но не реальная. Жаль…
И, всё же… С какой стати Гришка сегодня надумал сболтнуть о планах правленцев двинуть Березинцева в преды? А вдруг, Гришка был специально подослан самим Лёвчиком, с вполне определённой целью – «прощупать» ветврача, выяснить его настроения? Ведь баллотируйся Андрей прямо сегодня, Пупырин проиграл бы выборы с треском. И не потому, что даниловцы очень любят Березинцева, а потому, что уже до тошноты не любят Пупырина.
Хотя… Нет! Гришка не тот человек, чтобы участвовать в каких-то провокациях преда. Мужик он серьёзный, не трепло, да и по характеру – не «шестёрка». Поэтому, скорее всего, он от кого-то из своих (тут полсела друг другу роднёй доводятся) получил занятную информацию, и решил её проверить. Только и всего лишь…
Впрочем, все эти деревенские слухи, сплетни, интрижки – ерунда и мелочь, не стоящая внимания. Куда более досадно, что время идёт, а чего-то существенного о сибирке на подворье Хахарнова пока что выяснить так и не удалось. Это плохо. Очень плохо! Наверняка, с подачи Геринга, районная прокуратура уже начала выяснять обстоятельства случившегося в Даниловке, чтобы решить вопрос о возбуждении уголовного дела. И если такое вдруг случится (а случится это – как пить дать!), то, как бы и в самом деле, не загреметь на нары…
* * *
Глава 5
То, что людьми принято называть судьбой, является, в сущности, лишь совокупностью учиненных ими глупостей.
(А.Шопенгауэр)
…Позавтракав, Березинцев поспешил в контору на утреннюю планёрку. Секретарша Надежда, увидев Березинцева, кивнула в сторону кабинета и вполголоса сообщила:
– Там из ветлечебницы кто-то приехал! Какой-то Зузлов…
«Ну, теперь сюда не зарастёт «народная тропа»! – поблагодарив Надю, мысленно резюмировал Андрей. – И кого же это там принесло? Что за Зузлов? Никогда этой фамилии не слышал…»