Крутя педали, он мысленно прикидывал, сколько же ещё у него сегодня дел… После обеда нужно успеть заскочить на подсобное хозяйство ЖКХ, потом проколоть на СТФ поросят витамином и ферроглюкином, потом отработать вызовы по селу… Мрак! Снова вспомнив только что состоявшийся разговор с Поддаваловым, он невольно улыбнулся – чудит мужик! Впрочем, пусть чудит. Кто-то сказал, что чудаки украшают мир… И тут, Андрей неожиданно для себя подумал о том, что, вообще-то, было бы неплохо ему самому написать статью для районной газеты. А почему бы нет? Курсовые в институте он всегда писал, как бы, даже, неплохо. Вот, взять, и написать о ветеринарной работе, сколь она нелегка, какими рисками изобилует, и сколь «высоко» её ценит государство в лице ветеринарных чиновников. Да, потом кто-то тоже может сказать, что и он тоже взялся чудить. Ну и пусть! Все мы чудим, каждый в меру своих способностей…
«Точно! Сегодня же сяду, и напишу, – решил он. – И озаглавлю её так: «О бедном ветеринаре замолвите слово». В смысле ранней «артиллерийской подготовки» к совещанию в области – это будет классный ход!»
Когда он вошёл в дом, обед уже стоял на столе.
– Прямо удивительно! – сыронизировала Ольга. – Почти вовремя пришёл. Что там новенького? Что у Зайнутдиновых?
– Да у них всё нормально. Все районные службы сюда прискакали. Сейчас в конторе ЖКХ такое столпотворение! Милиция допрашивала тех алкашей, что продали деду Рашиту овцу. Всё домогались от них признания, будто спёрли они её здесь, в Даниловке. – Березинцев указал пальцем куда-то вниз.
– А почему это им так нужно? – на лице жены отразилось недоумение.
– Это для них вопрос принципиальнейший, – Андрей многозначительно повёл головой. – Они уже успели наквакать и нахрюкать в область о том, что у нас в районе есть только один населённый пункт, где вспыхнула сибирка – это Даниловка. Уже назначен виновный – это я. А если вдруг окажется, что есть ещё одно село, где нашлась овечка с антраксом, тогда, как быть? В таком случае, моя виновность оказывается под большим вопросом. В таком случае может обнаружиться настоящий виновник. А он-то человек особый, чем-то им выгодный… Как такого наказывать? Да и им самим такие шишки могут посыпаться, что – о-го-го! Во-о-о-т! Поэтому-то и была устроена комедия с «выяснением истины»…
Смеясь, он рассказал об увиденном им допросе, и предупредил Ольгу о том, что это, пока что, лучше оставить в секрете.
– …Меня они даже не заметили – уж так были обеспокоены получением нужного им признания от тех пьянчужек. Ну а мне это пригодится, когда буду отбиваться в области. Это такой «козырь», что если его выложу, то и «тузам» с «королями» придётся несладко. Это будет для них мой маленький сюрприз.
Глядя на то, как Андрей энергично орудует ложкой, Ольга села напротив и подперла голову рукой. Почувствовав её взгляд, Березинцев остановился, и тоже внимательно посмотрел на жену.
– Что-то хочешь спросить? – деловито поинтересовался он.
На это Ольга как-то непонятно улыбнулась и, как бы, про себя, произнесла:
– Вот, сколько уже мы с тобой живём? Лет пятнадцать… А у меня такое ощущение, что я тебя совсем не знаю.
– Хм-м-м… Ты страшно удивишься, но я и сам себя до конца не знаю, сам себя иногда не могу понять. – Андрей со смехом недоумённо потряс головой. – Так что, это, как говорил Карлсон, дело житейское. Но ты, всё же, хочешь спросить о чём-то конкретном. Да?
– Да… – Ольга тягостно вздохнула. – Что там у вас за разговор был с Катей Золотовой? Говорят, она после этого почему-то расстроилась до слёз…
«Вот, заразы! Всё-таки, напели, передали… Ну, деревня, едри её! Слухи разносятся в момент…» – мысленно отметил Березинцев.
Как он уже не раз замечал, его семейная жизнь для некоторых односельчан была чем-то вроде красной тряпки для быка. Их почему-то раздражало, что, несмотря на трудности и сложности жизни, Андрей не спивается, не тиранит семью, не собачится с соседями, не унижает подчинённых. Но самым большим его «грехом» было то, что он не «ходил налево». Это больше всего раздражало даниловских «ходоков». Да и «ходячек» тоже.
…Был случай, вскоре после переезда Березинцевых из Куницыно в Даниловку, тридцать первого декабря супруги решили сходить на пару часов в местный клуб, на новогодний вечер. Пока Ольга в круговерти общего веселья общалась с подругами детства и школьной поры, Андрей сражался на бильярде с Фёдором Зазнобиным. Неожиданно кто-то дёрнул его за рукав. Оглянувшись, Березинцев увидел некую местную особу в костюме гадалки, и в маске, расшитой бисером, которая закрывала почти всё её лицо.
– Претензия к тебе, Андрей Васильевич, от всех наших даниловских женщин! – с вызовом заговорила та, но так, чтобы слышал только он один.
– И, какая же? – спросил Андрей, пытаясь угадать, кто скрывается под маской.
– А что это ты кроме своей Олечки больше никого не хочешь видеть? Ведь есть и другие женщины, которые тоже нуждаются во внимании к себе, которые тоже хотят ласки!
Сказав это, «гадалка» исчезла в гуще праздничной толпы. Когда супруги Березинцевы, полные впечатлений, возвращались домой по празднично расцвеченному селу, Андрей рассказал о «гадалке». Ольга, смеясь, сразу же угадала:
– Да, это Ленка Ковалихина – больше некому. Раз пять уже была замужем, разбила две семьи, но счастья так и не нажила.
…Было это ещё в конце восьмидесятых. Но, судя по всему, за последние годы Даниловка не слишком изменилась. Вот и теперь кто-то специально (возможно, даже приукрасив) «слил» Ольге повестушку о каком-то разговоре её мужа с девушкой, которая по возрасту ему годится в дочери.
Все эти мысли в считанные мгновения пронеслись в голове Андрея. Положив ложку, он окинул жену внимательным, изучающим взглядом.
– Тебя интересует, о чём был разговор? Хорошо, я скажу. Но ты будешь разочарована, – Березинцев сочувственно улыбнулся. – Ты заметила, что я перестал носить этот свой костюм «сафари»? Вот-вот… Когда тем днём я его надел, первый комплимент в свой адрес услышал от Риммы Щурковой. Следом за ней «прокомплиментила» и Катя. Я не знаю, что на неё нашло, но случайно встречаемся с ней ещё раз, и она снова выдаёт комплимент, типа того, что смотрюсь неотразимо. Ну, я и намекнул Кате, что ей бы лучше обратить своё внимание на кого-нибудь помоложе меня. Это её и огорчило. Вот и всё.
– Какой ты жестокий! – с шутливым упрёком произнесла Ольга, поднимаясь из-за стола. – Ладно, извини, что перебила тебе обед. Просто… Мне это преподнесли так, будто у вас с Катей что-то уже было, но ты решил с ней порвать, чем её и расстроил. Ох, уж эти наши мерзкие даниловские сплетники!..
– Оля! – Андрей сделал выразительную паузу. – Хочу спросить тебя вот о чём. Я тебя когда-нибудь в чём-то подозревал? Нет. Я считаю так: доверяя – доверяй. Тебе я доверяю. А вот ты, хотя я тебе ещё ни разу не дал повода заподозрить меня в измене, постоянно в напряжении – с кем и о чём я разговаривал, куда пошёл, что и где делал… Ведь ты же меня ревнуешь, например, даже к Марине. Да? Слава Богу, не к Валентине Юрьевне… Выходит, ты считаешь, что я могу от тебя «гульнуть»?
Ольга, тягостно вздохнув, снова села напротив. Немного помолчав, она тихо произнесла:
– Ты – мужчина. А тут – хищниц в достатке. Просто, я боюсь тебя потерять. Ну, ведь, это правда, что тут не одна и не две хабалки, были бы не против увести тебя из семьи. Ведь, так же?
Березинцев на это иронично улыбнулся
– Может быть… Но я же не телёнок на верёвочке, чтобы меня могла увести из семьи всякая и каждая хабалка! Тебе соперницы мерещатся на каждом шагу. Помнишь, когда я второй раз съездил в Коммунарский суд, ты что заподозрила? А? Что Тамара Медунина своим иском пытается вынудить меня развестись с тобой и жениться на ней. Оля, ну это даже обсуждать смешно! Тем более, что главный-то инициатор того иска была не Медунина, а её босс…
– Смешно… Тебе смешно, а мне не до смеха! Скажи, тебя же Борька Марков подбивал выехать с какими-то девками «на природу»? – Ольга испытующе взглянула на мужа. – Это правда? Это было?