Валентина, постукивая каблучками по расчищенному асфальту, уверенно направилась именно в сторону «Савоя».
«Вот незадача! — Рука Сергея невольно потянулась к бумажнику. — Да что считать! В лучшем случае тысячи две наберется… Как же быть?»
Валентина остановилась, дождалась неловко волочащегося за ней Сергея и сказала:
— Послушай, я сегодня на тебя наехала. Ты пострадавший. Поэтому я приглашаю тебя на обед.
Сергей хотел было воспротивиться, но когда после внутренней борьбы поднял глаза, увидел только спину в норковой шубе.
Швейцар вытянулся по струнке, затем ловко изогнулся и открыл массивную дверь.
— Добро пожаловать!
Валентина вошла. Сергей юркнул за ней. Нет, он старался держаться с достоинством, тем, что когда-то было у него. Но чувствовал, что не держится, а юркает, как мокрая мышь, и едва успел подхватить шубу, которую Валентина, по привычке, скинула, уверенная, что ее примут.
— Тина, я пойду приведу себя в порядок, — проговорил Фролов, показывая рукой на спутавшиеся волосы.
— Да, конечно! — ответила, не глядя на него, Валентина. Она была занята собой. Пальцами со сверкающими ногтями поправила завиток волос и прошла в зал в сопровождении метрдотеля.
Сергей спустился в туалет. Глянул на себя в зеркало и ужаснулся: «Вот это я!.. Мешки под глазами, цвет лица светло-серый, волосы взъерошенные. Хорошо, что пиджак сегодня надел самый приличный…» Кое-как расчесал волосы и попытался придать лицу непринужденное выражение. Перед входом в зал с величественной хрустальной люстрой остановился. Валентина чуть приподняла руку, показывая, где она. Подошел метрдотель и проводил Фролова к столику.
— Я заказала на аперитив «Чиндзано», не против?
— Отнюдь!
Валентина открыла меню. Сергей тоже. Сделали заказ и в ожидании сдвинули бокалы.
— За встречу! — улыбнулась Валентина и поднесла бокал к губам. Чуть отпила и спросила: — Что так смотришь на меня? Изменилась?
— Да. Изменилась. Научилась подчеркивать свою красоту.
Только сейчас Сергей как следует рассмотрел свою бывшую любовь. Светлые, будто позолоченные волосы уложены в стильную прическу. Лицо молодое, под глазами — ни морщинки, даже когда смеется.
— После той выставки ты куда-то пропал…
«Вот поэтому и не любят старых друзей, — раздраженно подумал Фролов. — И что это у них у всех за отвратительная страсть к расспросам?! Что ты?! Как ты?! С кем ты?! А если никак? Если самому себе противно в этом сознаться? А вот сейчас перед тобой я должен все выложить без прикрас или солгать, сильно приукрасив. Ну да черт с тобой! Слушай, кушай мою жизнь!»
А Валентина, замолчав при появлении официанта, начала вновь:
— После той выставки ты пропал!.. Несмотря на то, что твои картины имели успех. Да, а как твои рисунки угольным карандашом? Да-да, я помню, ты задумал цикл «Последнее впечатление», еще будучи студентом. Сильные были рисунки. Страшные и притягательные… И что, ты уже закончил цикл?
Сергей выпил рюмку водки:
— Почти! А на основе собранного материала даже задумал написать большое полотно «Убийство бизнесмена», назовем так, — усмехнулся он. — А что? Это признак нашего времени. Когда-то были «Незнакомка», «Сватовство майора», «Чаепитие в Мытищах», а сегодня — убийства из-за угла. Искусство, как известно, призвано отражать свою эпоху, вот я и отражаю… Только сейчас временные финансовые затруднения не позволяют вплотную заняться картиной. Так, делаю эскизы, наброски…
— Жаль!.. — заметила Валентина.
— Но ничего! Я недавно устроился на хорошую работу.
«Какую?» — спросил ее взгляд.
«И это тебе надо!»
Сергей опрокинул рюмку анисовой.
— Я сейчас работаю, — проговорил с расстановкой, — этикеточником, — и расхохотался.
Валентина пожала плечами.
— Нет, официально я называюсь художником-разработчиком или еще значимее, — дизайнером, — ерничая, говорил Фролов. — Короче, делаю этикетки на бутылки, — отведя взгляд в сторону, пояснил он.
— Ты?!
— Я!
Они посмотрели друг другу в глаза.
Первым не выдержал Фролов. Выпил водки.
— Между прочим, зря вот так! С пренебрежением!
— Что ты! — тихо возразила Валентина. — Работа — не хуже других. Но ты!.. Ты же талантливый художник!
— Но и ему надо есть! Между прочим, даже такие величайшие художники, как Врубель, Билибин, Бенуа, работали над этикетками. И, кстати, уровень печати был тогда настолько высок, а краски так добротны, что многие этикетки великолепно сохранились до нашего времени. Вообще-то, чтобы сделать хорошую этикетку, к водке нужно относиться уважительно. — В глазах Сергея мелькнул огонек, и он выпил рюмку. — Но помимо этикеток я делаю еще рекламные плакаты, календари… — уже даже с охотой продолжил объяснять он, но осекся, опустил голову и длинными, слегка подрагивающими пальцами отодвинул от себя рюмку. Помолчал.