Астрова сидела и пыталась собраться с ошалевшими от шока мыслями.
«Да что же это такое? Триумф, успех!.. Вот только что, час тому назад! И вдруг она, — Вера остановила свой странный взгляд на Пшеничной, — все хочет и, главное, может разрушить. Но неужели я — ничто?! Неужели я — всего лишь марионетка? Нет, я не такая! Я сумею постоять за себя!»
— Нечего нам, Милена, обсуждать! Я не уйду из литературы! — с вызовом проговорила Астрова.
Пшеничная вздохнула и с тоской посмотрела на часы.
— Неужели вы не понимаете, что то, чем мы с вами занимаемся, это не литература, а издательский бизнес. Поймите, литература не печатается миллионными тиражами, как бриллианты не продаются на килограммы.
Вера порывисто вскочила с дивана.
— Вот поэтому я и хочу уйти из бизнеса в литературу! Я столько сделала для вашего издательства! Помогите теперь вы мне! Вы, Милена, всегда предельно откровенная, иногда до противного откровенная, но тем не менее вы не скажете мне, что я глупа и не способна на большее!
— Не скажу, Вера. Но все дело в том, что вы мне больше не нужны!
Обида, замешанная на гневе, искала выход. Астрова, повернувшись на каблуках, вьюгой пронеслась по огромному кабинету. «А!.. А!.. А!..» — неслось следом за ней.
— …А когда была нужна, использовали меня!
Милена подняла руку, призывая Веру успокоиться:
— По-моему, у вас ко мне претензий быть не может. Давайте вспомним! Пять лет назад о вас никто не знал. Вас как бы и не было. Отец только-только начал вас раскручивать, но не успел. Казалось бы, судьба поставила на вас крест. Но я, уважая память отца, продолжила его замысел, и появилась литературная знаменитость Вера Астрова. Вы этим недовольны? — склонила набок голову Милена, и волосы, золотясь, скользнули по ее плечу.
— Меня не устраивает то, к чему это привело.
— Хорошо, допустим, я бы вас не продвигала. И что? Вы так бы и остались никем.
— Но я бы имела возможность продолжать писать. Пусть бы меня издавали только в покет-буках, пусть!..
— А жить на гонорар в пять тысяч рублей за проданную книгу смогли бы? А так — вы блеснули! Вынырнули из общей массы. Многим это удается в жизни? Будьте мудрой! Я вам дам целый год, чтобы вы смогли достойно уйти. Используйте его. Найдите богатого мужа, вложите выгодно свои деньги, да мало ли!.. Одним словом, я опять даю вам шанс!
Вера смотрела на Пшеничную и не могла, как не силилась, понять, что происходит. Она шла в издательство требовать и ставить свои условия. В ее руках сверкал, лучился успех. Но оказалось, что он был выдан ей на время и пришла пора расставаться с ним.
Милена, видя, что Астрова перестала протестовать, коснулась пальцами ее плеча и сказала:
— Вот и отлично. Мне всегда импонировало ваше благоразумие. Значит, мы обо всем договорились. Ненавязчиво, но очень благожелательно несколько раз упомяните в интервью имя Скоковой.
— А моя пьеса? — глухим голосом спросила Вера.
— Пьесу я не отменяю. Контракт подписан, и театр приступает к постановке.
Провожая Астрову, Милена еще раз коснулась пальцами ее плеча и напомнила:
— Я даю вам шанс.
«Тоже мне, судьба!» — мысленно огрызнулась Вера.
Она вышла в коридор и оперлась плечом на стену, словно искала у нее поддержки.
«Нет! Нельзя вот так просто уйти! Нельзя! По сути дела Пшеничная задумала уничтожить меня. Я должна, обязана сопротивляться! Я не хочу обратно в массы!»
Астрова сделала решительный шаг к двери кабинета и… остановилась. Внутри все клокотало, как магма в жерле вулкана. Она не помнила сама себя. Какое-то время спустя будто повеяло холодком, и смертельный ужас неизбежности охватил ее. Затылок оледенел, а мозг четко выдавал одну фразу: «Это конец!» Жуткие, мрачные мысли налетели, подобно летучим мышам, и своими перепончатыми крыльями закрыли весь горизонт, все пространство сознания, все… все стало черно-серым… Вера, пошатываясь, направилась к лестнице.
«Где, где взять лазоревые мысли?..» — повторяла она, потеряв смысл самой фразы.
Она вышла на улицу и побрела, не разбирая пути. Яркие огни фонарей, золотистая дымка подсветок — все это было уже не для нее. Ей только что сказали, что ее скоро не будет. Дали на умирание год, по истечении которого она перестанет быть Астровой… Уверенной, красивой, загадочной, талантливой… Вновь выползет из ее «я» мышка Полынникова, которая безропотно будет подбирать крохи, бросаемые ей судьбой; целыми днями сидеть в какой-нибудь конторе, а вечерами перед телевизором. День за окном будет сменять ночь, искрящаяся огнями, полная жизни, но это уже будет не для нее. Она потушит свет и ляжет спать…