Важно было то, что мэнээсы уехали, и конфликт, таким образом, оказался исчерпанным.
Романтика, романтика… Мы часто говорим о ней, почему-то забывая, что голая романтика — это билет в два конца, туда и обратно: кто за одной романтикой приехал, тот скоро сбежит. Человек останется на Севере лишь тогда, когда этот трудный край удовлетворяет все его потребности — и романтические, и меркантильные, и честолюбивые. Потому что Север — это не просто красоты природы, не просто радости созерцания, но и множество огорчений; не просто «дым от костра», воспеваемый в песнях, но и «комарик» в несметных количествах, и холод, и консервы, и чувство оторванности от материка; не просто мечтательное небо над головой, но и реальная земля под ногами, по которой надо ходить, на которой надо трудиться, в которую можно лечь. Чтобы все это познать да все это принять, одной романтики мало.
Специалисты на Крайнем Севере редкость, они на вес золота, их берут иногда без разбора и выбора, прощают им прежние грехи и, авансом, будущие и держатся за них крепко.
А тут сразу троих — и отпустили?
Да каких троих!
19. ПРОДОЛЖЕНИЕ ЗА ОБЕДЕННЫМ СТОЛОМ
Потом мы все, за исключением Вадима Рыкчуна, сидели за общим столом, — напомню, что вслед за мной на станцию приехали из Москвы мэнээсы и я обещал читателю еще в начале повествования, что вернусь к прерванному обеду. Итак, сначала мы вели непринужденный разговор, передавали друг другу тарелки, и локти каждого касались локтей соседей. Дипломатический обед до поры до времени шел в «дружеской» атмосфере.
Единственным человеком среди нас, ничего не знающим о происшедших на станции событиях, был главный инженер треста, который, пользуясь оказией, предложенной Диаровым, приехал из Областного. Он должен был выяснить, куда убежала вода из искусственного водохранилища, построенного его трестом на территории района. Главному инженеру было весело на словах, но грустно на душе, потому что утекли два миллиона рублей, а виноватых не находилось, он сказал: «Ведь так не бывает!» Раскопки, которые он предпринял еще дома, в тресте, привели его к элементарному учебнику по мерзлотоведению, в котором он нашел объяснение утечки. «Ай-яй-яй! — сказал инженер. — Чего же это раньше мы не пришли к вам за консультацией!»
Он взял на себя обязанности тамады. Первый же тост, явно желая польстить присутствующим, он поднял за то, что научный сотрудник — это, конечно, не примитивный инженер, а двумя этажами выше. Почему? Вот почему. Если к руководителю треста придет молодой инженер и скажет, что не желает строить плотину, а желает строить жилой дом, он ответит ему: «Ты что, луку наелся?» — в том смысле, что, мол, сошел с ума. А вот молодой ученый, в отличие от инженера, имеет свободу выбора, иначе наука никогда бы не сдвинулась с места. «Лафа» по сравнению с инженерией! — сказал тамада, не заметив, как все сидящие за столом переглянулись. — Но все же я надеюсь, что вы на минуточку отложите свою науку и поможете мне сохранить воду. За содружество науки и практики!»
Все промолчали.
— Вот ты говоришь, — первым отреагировал на тост инженера Диаров, — что ученый сам собой командует. Это все из области рассуждений. В действительности молодой специалист должен по крайней мере год работать без собственной темы: учиться!
— А потом? — сказал инженер.
Диаров продолжил:
— А вот у некоторых молодых бывают сплошные претензии: все в «стружку», мол, идет, в «стружку», хотя принцип молодого специалиста — «бери больше, тащи дальше»!
— Вы забыли, Сергей Зурабович, — прервал его Карпов, — что был специальный ученый совет института, посвященный недопустимости многотемья.
— Подумаешь, ученый совет! — сказал Диаров. — Ты помнишь, Марина, я однажды поручил тебе работу по градиентам? Думаешь, я не знал, что результаты пойдут в «стружку»? Знал. Хотел, чтоб ты училась. И где, скажи мне, «стружки» не бывает? Всегда рискуем.
— Извините! — сказала Григо. — Мои материалы по градиентам до сих пор лежат нетронутыми. Вы их даже не посмотрели! А вдруг они дельные? Если же вы хотели, чтобы я училась, зачем дали мне неправильную методологию исследования? Я вам тогда же об этом сказала. Забыли? А что вы мне ответили?
— Что?
— Вы сказали: продолжай работу!
— Ты это зря, — сказал Диаров. — Я не пьяный, чтобы посылать людей на дело, которое козе под хвост.
— И между тем я все же лезла в воду во время шторма, чтобы доказать вам…